По мирам Анатолия Журавлева. Анатолий Журавлёв

с ним в винном погребке, который я тогда только что оформил живописью, и его хозяин в благодарность угощал меня бесплатно вином и обедом.

      Старик, после не знаю какого стакана, все же согласился съездить со мной в родную деревню, без этого я уже не мог спокойно жить в этом городе. Тифлис мне нравился, но и пугал. Он для меня оставался чужим, хотя без него я свою жизнь тоже не представлял, навсегда оторвавшись от родных корней.

      Огромный город делился на две части: старый Тифлис и новый, совершенно непохожие друг на друга. Здесь одновременно уживались Азия и Европа, не вступая между собой в противоречия.

      Новый город благоустроенный, с трехэтажными зданиями, хорошо освещенный, с театром, банком, всевозможными конторами, редакциями и т.д. А рядом старый город, где узкие, кривые улочки, густо заполненные маленькими домиками с многочисленными пещерами лавок и харчевен, расставленных где попало и как придется.

      Лучше всего я чувствовал себя на базаре. Жизнь там была крикливая, шумная, с руганью на разных языках, с постоянным скрипом бесконечных телег и громкой музыкой десятка одновременно играющих шарманок.

      Но сердце мое все равно оставалось в деревне, в небольшом домике с деревянной калиткой забора, где меня обычно провожала и встречала любящая мама, хотя она работала с утра до ночи.

      Мои верные друзья – овцы да бараны, собака, кошки, гордые петухи, зорко посматривавшие по сторонам, образец семейного устройства, суетливые куры с выводком желтеньких, нежных, забавных цыплят.

      Вспоминая эту картину, я снова переношусь в счастливое детство, к давно ушедшему и невозвратному, а боль оставленного периодически пронзает душу и долго тревожит сознание.

      И еще маленькая девочка, словно красивая, нарядная живая кукла, которая так любила меня, и которая сейчас уже превратилась во взрослую женщину.

      Я задумался.

      Психике людей, вероятно, больше вреда приносят ожидания событий, которые могут произойти с ними, чем происходящие потом на самом деле. Гипноз прошлого живет в каждом человеке и редко кому удается полностью рассеять эти чары.

      Я обязательно должен нарисовать ту девушку, которая скорее всего уже замужем и счастлива.

      Выехали мы из города ближе к вечеру, захватив с собой в дорогу приличное количество вина и закуски.

      Старая, разбитая телега скрипела, покачиваясь из стороны в сторону, но на охапке сена сидеть было вполне комфортно.

      "Прощай город, до свидания, моя любимая женщина, приютившая нищего художника и заботливо оберегающая его. Если бы ты знала, как я люблю тебя, как мне тяжело покидать твой приветливый дом, но я не могу больше здесь оставаться. Мне так необходимо хотя немного побыть в родной деревне, набраться сил и вдохновения, подышать воздухом свободы и вернуться обратно".

      Я сделал глоток вина, закрыл глаза и тут же из ниоткуда появилась она. Ее бездонные черные глаза смотрели на меня, и я отчетливо ощущал запах тела и волос.

      Сплю ли я или это лишь игра моего воображения, полусон-полу грёзы, пережитое или предчувствие свидания, а вдруг мы больше не встретимся?

      Я