Magnum Opus. Юлия Архирий

машинами. Кабинеты с письменными столами. Комнаты, в которых суетятся люди в спецодежде. Пустые подсобки, коридоры, лестничные клетки с непонятными значками на указателях. Ну и есть на территории завода сад с прудиком, он мне часто снится на выходных. Подземные тоннели – кабели, трубы. Всё больше антураж, конкретики мало. Чем мы там занимаемся? Мозолей на руках нет, но часто болят ноги. Много приходится ходить. Зачем, куда? В руке обычно чемоданчик… Тех, кто со мной работает, не помню. Только смутные образы – ни черт лица, ни имени, ни должности. Когда оказываюсь за забором, помню только Амалию в проходной, в тёмно-зелёной униформе, на лацканах значки. Она встречает меня у входа и передаёт какую-то информацию или вещи.

      Из-за спрея у меня и в обычной жизни бывают проблемы с памятью – что-то стирается, а потом неожиданно возвращается. Приду в магазин, подойду к полке, протяну руку – и не помню, что хотел взять. Люди косятся…

      Вдруг соображаю: трамвай привезёт меня к району подруги. Её остановка конечная на северо-западном направлении. Она уже наверняка дома. Раньше обычно заканчивает. Давно её не видел… Хорошо, что перепутал линию.

      Трамвай, отрывисто скрипнув железными колёсами, остановился в крайней точке петли разворота, возле облупленной остановки, утонувшей в нависших ветвях серо-зелёного кустарника.

      Пройдя по тропинке между кустов, направляюсь привычным путём. Между четырёхэтажных кирпичных домов с узкими балконами. В воздухе пахнет сырой травой и немного тиной. Иногда из открытого окна доносятся звуки музыки, звон посуды и запах готовящейся еды.

      Когда я прошёл полпути и готовился обогнуть по тропинке очередной дом, случилось то самое выпадение – вдруг перестал понимать, где я и что я, куда иду и зачем.

      В таких случаях я продолжаю видеть и воспринимать, но образы становятся пустыми от смысла, от распознавания, перестаю идентифицировать образы с картами сознания, с которыми мы обычно сличаем действительность, чтобы ориентироваться в ней.

      Я научился не переживать из-за этого. Надо остановиться и ждать, пока пройдёт.

      На самом деле, пребывание в море диффузных образов совсем не мучительно. Если перестать пытаться всё контролировать. Даже начинает нравиться. Плывёшь в озере впечатлений, перетекающих одно в другое, свободно проходящих сквозь тебя из мира в мир. Свобода – от узнавания и определённости.

      Выпадение закончилось так же внезапно, как и началось. Я стоял возле какого-то дома.

      Напротив – мальчик лет девяти. Что он видел секунду назад?

      – Ну, чего уставился? – прикрикнул я. – Давай, свободен!

      Мальчишка убежал.

      * * *

      Обогнув последний корпус на пути, я вышел к группе деревьев и кустов, сразу за которой обычно ждала меня близкая моему сердцу пятиэтажка буквой «П», обращённая концами к пустырю, живописно поросшему молодыми берёзками. Пересёк рощицу и не поверил глазам – дома не было.

      Снесли?.. В моём районе недавно стали сносить старые панельные дома. Я помню ощущение: был дом, жили люди и всё такое прочее, а тут стоишь перед фундаментом, который