Год дракона. Надежда Сухова

нянями и сиделками. Третьи наделены физической силой и могут работать грузчиками или даже участвовать в подпольных боях. В общем, они ищут такой вид деятельности, который приносил бы доход, но не требовал оформления документов. По крайней мере, в нашей стране найти такую работу легко.

      Вовка замолчал, ожидая моей реакции. Я понимал, что эту паузу брат сделал нарочно, чтобы я задал вопросы, но я не мог произнести ни слова. Мне хотелось плакать, потому что то сумасшествие, которое охватило моего брата, было сродни психозу. Я видел, что он искренне верит во всю эту чушь с драконами, и все мои попытки эту веру разрушить будут тщетными. Более того – брат хотел, чтобы я верил так же сильно, как и он, и в этом была главная проблема. Верить в эту бредятину я не собирался, а значит, мне придётся притворяться. Я боялся, что брат быстро раскусит меня, и тогда события могут принять непредсказуемый поворот.

      Чтобы отсрочить сей неприятный момент, я сменил опасную тему:

      – Ты обещал рассказать про маму. Что за послание она тебе оставила?

      Вовка закрыл глаза и потёр двумя пальцами лоб над переносицей.

      – Понимаешь, – с трудом заговорил он, – мама не оставляла мне посланий. Она…

      Я ждал с замиранием сердца. Эта информация была важна для меня, даже если брат подаст её в ключе своей сказочной истории. Сумасшедшие часто вплетают реальные факты в вымышленные ситуации, и я надеялся, что мне удастся разобраться, что в сказанном правда, а что плод больного воображения. Вовка поморщился и мотнул головой.

      – Когда я служил в Чечне, случилось нечто, – Вовка говорил с паузами, мучительно подбирая слова. – Мы двигались автоколонной по горной дороге, и первая машина наскочила на мину. Боевики, которые ждали в засаде, подбили последнюю машину, и мы оказались запертыми в смертельном кольце. Это был ад. Сколько ни готовься к боевым действиям, сколько инструктажей ни проходи, всё равно, когда это случается, ты ведёшь себя так, как подсказывает тебе инстинкт, а не пункты инструкции. Только опыт помогает выжить, но в тот день даже он оказался бессильным. Нас расстреливали из автоматов и миномётов, поливали огнём, превращая людей в бесформенные окровавленные куски. Из сорока с лишним человек выжило только трое – и все с тяжёлыми ранениями. Меня в той перестрелке сильно контузило, кусок железной обшивки грузовика вонзился мне в спину, и я не мог пошевелить ногами. Думал, что мне перебило позвоночник. Это фактически означало смерть: я мог добежать до укрытия, не мог даже отстреливаться. Я лежал беспомощный рядом с пылающими останками грузовика, и молился, чтобы смерть наступила быстро.

      Тогда-то я и увидел их – летающих жутких тварей. Они появлялись из ниоткуда, из дыма и огня, пикировали на раненых или убитых, вырывали из их тел души и тут же поглощали. Я на руках пополз к обочине, надеясь скрыться от этой новой бойни, и одна из тварей бросилась ко мне. Я увидел, как сверкнули её глаза, увидел