Падальщики. Книга 2. Восстание. Айя Сафина

на будущих вылазках. Может, думают, что я не справлюсь. Мне, честно говоря, наплевать сейчас на всех. Я даже не понимаю, что я тут делаю.

      Через ряды столов я вижу отряд Тесла и их командира Антенну – мускулистый негр с белесыми фигурами Лихтенберга по всему телу и голове, которые он получил после контакта с мощным электрическим разрядом. Его прежняя величественная осанка бесстрашного бойца теперь поникла, и он, также, как и я, не может похвастать аппетитом, ковыряя кашу ложкой, просто чтобы показать, что он все еще жив. В деревне он потерял Перуна – своего первого сержанта.

      Командир Васаби – Фунчоза – с копной вермишели на голове и ярким черным иероглифом посреди лба сидит за соседним столом и странным образом молчит уже целый день. Может, пока не придумал, каким образом донимать меня, ведь с Тесс его шуточки были однообразны и отточены до безупречности, а оттого предсказуемы.

      Ляжка – командир Бесов – сегодня вообще не вышла на завтрак, переложив обязанности на Лосяша и Легавого, откровенно наплевав на то, что о ней подумают солдаты.

      Наш праведный филиппинец Буддист – командир Бодхи – лучше всех играет роль человека, который философски относится к потерям, как к естественному явлению в человеческой жизни. Вот только когда он смотрит на меня, я вижу печаль в его черных глазах. Бесконечная скорбь поразила тлей даже его искусственное сердце. Интересно, аритмия может возникнуть в титановых пластинах? Может, у Буддиста и нет человеческого сердца, но душа осталась. Бродит где-то запертая в теле и воет от нескончаемого кровавого кошмара длиною в целую жизнь. Мне даже кажется, что я ее слышу.

      Сзади раздались гулкие шаги, отстукивающие ровную солдатскую поступь в унисон. Она слышится издалека, как будто из потустороннего мира где-то за плотной незримой пеленой, где жизнь продолжает свою монотонную течь, пока я застрял в моменте утраты.

      – Товарищ, командир!

      Голос прозвучал из-за спины. Я обернулся. Как обернулись и рядом сидящие, включая Жижу. Уж слишком хорошо мы знаем эти голоса. Перед нами стояли майор Корвин и майор Щерба – первые помощники полковника Триггера.

      Корвин – высокий мускулистый выходец из Сербии с черными коротко выбритыми волосами и густыми бровями. Мы с ним ладим, поскольку оба являемся обладателями бионических конечностей: у меня механическая рука до локтя, у него механическая нога до колена. Такие изъяны сближают людей, потому что мы понимаем, через что прошел каждый прежде, чем был записан в военный отряд. Процесс установки бионической конечности болезненный и долгий. Настройка автоматики требует тщательного анализа расположения нервных окончаний в живой конечности. Дальше следуют месяцы тренировки, когда поначалу смеешься над неспособностью удержать стакан или сделать шаг, а потом злишься на собственную немощь.

      Людям кажется, что мы привыкли к искусственным конечностям, но на самом деле к ним привыкнуть невозможно, потому что они несовершенны. Всего доля секунды в задержке, невидимая для