Легкая лира. Ольга Васильева

непонятный,

      Из бетонной коробки,

      С темном окном.

      Захожу я туда

      И встречаю испанцев,

      Они – в черных костюмах…

      Только я здесь причем?

      Неужели я снова

      Ошиблась дорогой,

      В мир какой-то другой

      Забрела невзначай?

      И пугается сердце:

      «Что же это такое?»

      Мне примет родных

      Никак не узнать…

      Как вернуться к себе,

      На обшарпанность линий,

      Где колодцы-дворы,

      Где мой спрятался дом?

      Иль блуждаю я зря

      По местам незнакомым,

      Где автобусов нет,

      Только пыль пустыря?

      Косая линия

      Улица уходит

      В туман и вечность.

      Улица уходит

      В мое детство.

      Улица уходит

      В первоначало.

      Я туда смотрела

      И молчала.

      Вдруг туман рассеется

      И отступит?

      Мне опять всего

      Три года будет.

      Мама у ворот –

      В халатике синем…

      До чего же я

      Была счастливой!

      Почему? Не знаю.

      Почему? Загадка.

      Было так волшебно,

      Было так сладко.

      Что все значит?

      Голову ломаю.

      Теряется в тумане

      Линия Косая.

      На Смоленском кладбище

      Сидят, читают, загорают,

      На речку грязную глядят,

      Собаки меж могил мелькают,

      Стрекозы кучами летят.

      И свежекрашенные два

      Нежданно желтые креста.

      Проходит кошка, не спеша,

      Черно-белая душа,

      Тропинкой, что ведет всех к храму.

      Туда, где отпевали маму.

      Солнце светит в лицо.

      Не видно мне ничего.

      Лишь изумрудные тени

      Зовут вперед и вперед.

      Эта дорога средь зелени

      Куда меня приведет?

      Солнце палит пустырь.

      Автомобили гудят.

      Но почему-то хочу

      Я поглядеть назад.

      Там тишина и тень,

      Мир заколдованный кладбища…

      Только зачем меня

      О времени все спрашивают?

      «Зачем мне розовые дали…»

      Зачем мне розовые дали

      И голубые острова?

      На пустыре родном у Гавани

      Взнеслась кирпичная труба.

      И слезы катятся непрошено,

      И оторвать глаз не могу,

      Там прошлое мое встревожено

      И мчится пылью на ветру.

      Большой проспект

      Пройтись в зимние сумерки

      По Большому проспекту,

      Заваленному снегом,

      От бесконечного кадетского корпуса,

      Мимо Андреевского собора,

      Таинственно заколоченного забором,

      Пожарной краснокирпичной части

      С пустынной площадкой для велосипедного счастья,

      Мимо больничной чугунной ограды,

      Где умирала мама среди остатков сада,

      Мимо улицы, где жила

      Первые три года,

      Мимо