Суховеи. Наталья Анатольевна Бокшай

крупном щебне. Я же, открыв рот, смотрела ему в след. Через десяток шагов он остановился и с интересом уставился на сухое дерево. Снял рюкзак, достал из него фотоаппарат, прицелился, пощелкал, достал блокнот, что-то там начиркал и пошел дальше. А я так и стояла.

      Эта видимо он все-таки заметил. Пару раз оглянувшись, он затопал обратно. Тут-то я и сообразила, что все еще стою. Рысцой припустила в сторону дома. А он, как оказалось через пару поворотов, топал следом.

      Грохнув калиткой, я прислонилась к ней спиной в ожидании, что ее сейчас с ноги вынесут. Но ничего не произошло. Ни шагов, ни даже ветра – тишина. Хихикая от нелепости, я пошла в беседку.

      Вечер был тихим и ласковым. С реки дул бриз. Пахло пьяняще цветущими садами. Мотыльки вились вокруг фонарей. Я сидела на балконе с чашкой чая, упиваясь прекрасным видом и наслаждаясь свежестью. Внизу шмыгал соседский кот – найдя земляную жабу, он заставлял ее шевелиться и как сумасшедший прыгал вокруг нее. Я подавляла желание расхохотаться, боясь его спугнуть. Редкие машины тихо проезжали мимо. Все было размеренно, как во сне. Мимо моего дома, под балконом проходили редкие прохожие. Иногда они обращали на меня внимание, улыбались или опускали головы, и шли дальше. Очередные шаги меня не отвлекли от просмотра "Кот и жаба".

      – Привет.

      Я подпрыгнула так, что половина чашки расплескалась и половица подо мной предательски хрустнула.

      – Привет, – я, наконец, разглядела источник моих неприятностей.

      Под балконом, едва ли не касаясь его макушкой, стоял тот самый парень с рюкзаком. Очки он снял. Теперь он не выглядел таким взъерошенным, как днем. В приятных чертах лица было что-то смутно знакомое. Я никак не могла вспомнить, где я его уже видела.

      – Помнишь меня? – спросил он, будто читая мои мысли.

      – Пытаюсь вспомнить, – отозвалась я.

      – Я живу в первой пятиэтажке, в начале нашей с тобой улицы, возле сквера, – уголок его рта дрогнул в улыбке, которую он сдерживал. – Я вот сразу тебя узнал.

      – Поэтому и следил?

      – Хотел уточнить догадку, – он хмыкнул. – Ты почти не изменилась.

      Я все еще силилась вспомнить его. Пятиэтажка мне ничего не говорила – там куча народа примерно моего возраста, знакомая с детства.

      – Я – Димка, Димка Алексиков, – напомнил он.

      У меня отвисла челюсть. Ну точно он! Можно было догадаться по исследовательскому поведению сегодня днем.

      – Димка! – взвизгнула я и бросилась вниз по лестнице, чтобы встретить его.

      Он был моим лучшим другом детства, человеком, у которого всегда с собой была зеленка и вата, бутылка с водой и пара подзатыльников. С ним мы облазили все заброшенные дома и деревья, с ним отправлялись в походы на край света и с ним же получали нагоняи за краденые вишни. Впечатлительный и отважный, он всегда меня защищал и вдохновлял. Как это было давно! А теперь он стоит рядом со мной, улыбается своей несравненно искренней улыбкой и отбрасывает назад свои отросшие лохмы.

      Вечер