Игра на раздевание. Григорий Лерин

уж о накрахмаленных лакеях в цилиндрах, кимоно и расшитых бисером туфлях с загнутыми носами – я бы им тоже не удивился.

      Лестница устремилась дальше, на третий, но мой провожатый, растерявший по дороге все свое добродушие, указал рукой на длинный коридор, тянущийся через весь второй этаж между высокими окнами и белой стеной с шеренгой закрытых дверей:

      – Сюда, в обеденный зал.

      Из-за второй от лестницы двери доносились приглушенные голоса. Он по-хозяйски распахнул дверь без предварительных стуков и переговоров, и мы вошли в обеденный зал.

      Накрытый стол обиженно переливался бликами хрусталя, мерцал зеленью бутылок и излучал тонкие ароматы, но полуприкрытые белоснежной скатертью стулья оставались пустыми. Потенциальные едоки рассредоточились вдоль трех стен, демонстрируя отнюдь не праздничное настроение. При моем появлении они оживились и уставились на меня. Странная смесь любопытства и брезгливости отразилась на их лицах. Возможно, им пообещали меня на десерт в качестве экзотического китайского блюда.

      Чарика среди присутствующих не было, но, окинув взглядом гостей, я окончательно убедился, что жертвы не напрасны, и я не ошибся воротами.

      – А вот и долгожданный сыщик. Любить его не обязательно, но жаловать придется, – без малейшего восторга в голосе представил меня сопровождающий.

      Гости представляться не торопились. Они не принялись наперебой объяснять мне причину неожиданного приглашения и сохраняли на лицах совсем не дружеское выражение.

      Вообще-то, я и не нарывался к ним на банкет. Я мог бы перекусить в кафе или дома. Но не перекусил, правомерно полагая, что гостеприимный Чарик усадит меня за стол сразу по прибытии.

      Я несколько раз кивнул во все стороны.

      – Виктор Стрельцов, дамы и господа. Частный детектив повышенного спроса. Надеюсь, вы читали обо мне в газетах. Весьма признателен, что вы не приступаете к трапезе без меня. Прошу вас.

      Конечно, они немного обалдели от моей учтивости, но, тем не менее, не набросились на еду. Кое-кто даже выразил решительное мимическое неодобрение. Именно этого я и добивался. Пока они будут обсуждать и осуждать мое поведение, я выиграю пару минут, чтобы попытаться сообразить, зачем я сюда попал.

      Вопросительно-выжидающие взгляды, прошившие торопливой очередью крупного холеного мужчину, откинувшегося в кожаном кресле, слишком явно показали, что главный здесь – не автор крыши. Возможно, человек, изображающий председателя собрания, и был именинником. Он оглянулся через плечо на парня, застывшего за его спиной в позе преданного доберман-пинчера, но ничего не сказал.

      Мой провожатый посмотрел на них обоих, но тоже не дождался команды и со скрипучим недовольством обратился к сидевшему в углу гостю с высоким лбом, отделенным от лысины глубокой озадаченной морщиной:

      – Ну, и кого вы мне порекомендовали? Мало того, что ваш протеже не умеет себя вести, так он еще не успел