На чистовик. Рената Соло

начальник, и Скотт, заведующий отделением иностранных языков и английской литературы, и их школьный массовик-затейник Сара, и директор младших классов, и другие руководители и педагоги. Ну и все самые влиятельные родители соберутся. Разодетые в пух и прах, с бриллиантами в ушах и сумочками от Гермес женщины, мужчины в дорогих костюмах и золотыми булавками для галстуков… Но у неё есть ещё целых полчаса, и она может пойти и заняться своими делами.

* * *

      – Алекс, я сегодня опять поздно. Накорми детей, сделай с Ниной уроки и уложи девочек спать. Я очень хочу успеть домой пораньше, но, наверное, вернусь, когда они уже будут спать. Ничего не поделаешь, у нас очередное благотворительное мероприятие…

      Она устало уронила телефон на стол. Он золотой муж, Алекс. И папа, и мама детям, хотя сам работает, да и здоровье у него не очень. И никогда никаких жалоб, упрёков, всегда поддержит в трудную минуту. Жаль только, что у них так редко бывает возможность пойти куда-то и побыть вдвоём. Только быт, дети… А так хочется иногда вырваться из этого замкнутого круга… Вот здорово было, когда они, молодые и свободные, как птицы, бежали по улице под дождём и во всю глотку вопили от восторга…

      Мила сняла туфли и положила ноги на стол. Она устала. Но она знала, что ещё немного – и у неё откроется второе дыхание. Надо только вздохнуть, натянуть на себя фирменную школьную улыбку, сквозь которую будет неизбежно пробиваться её собственная – открытая и искренняя, расправить плечи и войти в зал. Всё не так уж плохо, к тому же её ещё там и накормят – возможно, даже вкусно накормят…

* * *

      – Я не понимаю, почему наш новый директор, уважаемый мистер Хармс, не закроет эту новомодную театральную программу, – громогласно вещала дородная Лиз Лерман, мама двойняшек-восьмиклассников. – Всем известно, что мистер Хармс – экспериментатор и любит всякие новшества, но ведь это же мешает занятиям! Какие-то странные встречи по три раза в неделю, импровизации бесконечные, а ведь детям ещё надо успевать делать уроки! И потом, они слишком увлекаются и ничем другим не хотят заниматься. Только бегают по дому, как ошпаренные, с истерическими криками и стонами, это, как видно, то, что сегодня называется «театральной импровизацией»…

      – Вы абсолютно правы, – мягко улыбнувшись, ответила Мила, – в восьмом классе напряжённая учебная программа, и детям необходимо время, чтобы делать уроки. Но вы же сами говорите, что они так любят эти занятия! Ваши близнецы просто расцвели. Перестали хулиганить на уроках, слушают учителя, участвуют в дискуссии, а всё потому, что теперь у них есть возможность использовать свою неукротимую энергию в мирных целях. А побегав и наоравшись от души, и уроки можно спокойно делать. Но если вас что-то не устраивает, поговорите, пожалуйста, с мистером Хармсом. Вы же знаете, что мы делаем всё, чтобы учащиеся нашей школы были довольны. Ведь наше мотто – это процветание и успех каждого ученика…

      Беседуя с Лиз Лерман, Мила тайком скосила глаза