Преодоление отсутствия. Виорэль Михайлович Ломов

дороге вдоль реки пылили двое мальчишек, а за ними по пятам дула орущая баба.

      – Никак Димка наш, – сказала не по годам глазастая Акулина Ивановна. – И Гришка Пухов. Вот нехристи, опять залезли к Настенке.

      Дед, услышав о Настенке, приосанился и отвлекся от дум:

      – Похоже, она. Эк газует!

      Курень Косовых, вместе с землянкой, погребом, сараем и прочими застройками, и двор почти на двадцать соток – размещались на пригорке, опоясанном старой расплывшейся дорогой, на которую спустя минуту и вылетела удалая тройка.

      – Куда?! – напрягая голос, крикнула Акулина Ивановна. – Куда вас черти несут?

      Димку и впрямь будто черти несли: он летел с разинутыми глазами и ничего не видел, кроме пыльной дороги да Гришкиных пяток – и те уже были где-то впереди. Услышав бабкин окрик, он смекнул, что с правого бока его дом, а значит и защита, и мигом очутился у своего двора и юркнул в калитку. Акулина Ивановна вскочила с завалинки и бросилась за ним:

      – Я те!.. Стой! Стой, я кому сказала!

      – Чего, Настен, в Мельбурн готовишься? Передохни малость от тренировки.

      Василий Федорович разгладил усы и выпрямился. Настенка приостановилась, перевела дух и звонким сильным голосом прокричала:

      – Эти чертенята мне все грядки истоптали! Второй-то ваш? Он тут не заводила. Это все сопля рыжая! У-у! Он их всех хороводит. Ну, проклятущий! – взяла она снова с места в карьер. – Догоню – убью!

      Василий Федорович смотрел ей вслед, и ему стало тепло, как от наркомовской, и он подумал шаловливо: «За мной бы кто так погонялся…» Не иначе, как эти мысли внушила ему полная луна, выкатившая засветло прямо напротив их дома.

      Гришка заскочил на свой двор. Дома и впрямь стены помогают. Вслед за ним туда ворвалась Настенка. Слышно было, как загремели ведра и с громким кудахтаньем разлетелись куры. Залаял линевский Бирон, а за ним и косовские собаки. Тем временем Акулина Ивановна хитростью поймала внука и за ухо притянула его к завалинке.

      – Полюбуйся, дед, на грабителя! Ну, что там с Гришкой натворили? Рассказывай! Чтоб больше с ним я тебя не видела! Увижу – выдеру! А пожалится кто – моментом к родителям отправлю! Срам-то какой! Мне такого сраму не хватало! За всю жизнь ничего и близкого не было! Вот Настенка обратно пойдет – объясняйся с ней сам. А то герой выискался. Не разевай рот на чужой огород!

      – Ничего я не разевал. Сдался мне ваш огород! Меня Гришка вел гнездо лисье показать.

      – Ага, «гнездо». Рассказывай! То-то Настенка, как оглашенная, вон сколько перла за вами!

      – Ладно, бабка, понял малый все. Чего наседать зря?

      – А ты не встревай, – отмахнулась Акулина Ивановна, однако отпустила внука. Димка, весь в противоречивых чувствах, побрел во двор. «Еще раз за ухо схватит – уеду! – решил он. – А Гришка – гад! Завел и первый деру дал».

      ***

      Настенка неторопливо шла обратно и обмахивалась веточкой. Обшарила она весь двор, но «паразит» как сквозь землю провалился: ни в саду, ни в хате, ни в землянке