Жизнь и смерть в аушвицком аду. Павел Полян

заперло всех в помещениях.[366]

      Меир Пшемысловский[367] описывал восстание со слов члена «зондеркоммандо» Геноха (Еноха) Кадлобски. Сигналом к бунту якобы послужила брошенная граната, которой был убит эсэсовец, выгонявший членов «зондеркоммандо» на работу. Потом сожгли живым немецкого капо (после чего восставшие якобы ворвались в лагерь и стали призывать поляков присоединиться к мятежу, но призыв остался без ответа). Из 900 членов «зондеркоммандо» в восстании приняли участие 200. 140 из них погибли в перестрелке, некоторые убежали или утонули, переплывая через ров, окружавший лагерь, некоторые были убиты (снаружи лагерь охранялся и находился под постоянным наблюдением: непосредственно вокруг него жили не поляки, а немцы), спаслись только 12 человек, а остальные были казнены[368].

      Еще одним сообщением о том, что кому-то из членов «зондеркоммандо» удалось уйти от преследования и спастись, является свидетельство Курта Хэккера – адъютанта коменданта лагеря Бэра, утверждавшего, что именно греки около двух часов отстреливались от эсэсовцев, обороняя крематорий, который они частично взорвали: пятнадцати удалось прорваться сквозь все преграды на волю, но тринадцать из них уже были ранены. Раненых, конечно, поймали и уничтожили, но двоих так и не нашли[369].

      Самая надежная информация – у городской полиции Аушвица: 7 октября, по состоянию на 19.30, в бегах все еще находилось 4 узника «зондеркоммандо»[370].

      День восстания пережили 169 узников из крематория III, но спустя несколько дней были арестованы и замучены в бункере 14 человек. Таким образом после 14 октября, в живых оставались 1999 человек, в том числе 155 с крематория III и 44 с крематориев IV и V[371]. Один находился в бегах, но был схвачен позднее. Общее же число погибших повстанцев составило 452 человека[372].

      По довольно странному мнению В. Ренца, аушвицкое восстание с трудом подпадает под определение героического: дескать, восстали зондеркоммандовцы-евреи от отчаяния, от безысходности – жизнь им не светила ни так, ни эдак[373].

      Бруно Баум и Рауль Хильберг также упрекали их в случайности мятежа, точнее, в его спонтанности. И еще, если хотите, в «шкурности»: мол, только когда запахло их собственной смертью, они бросились в бой, но никто из них не «мятежничал» из солидарности с жертвами газовен!

      Упрекал «зондеркоммандо» и Г. Лангбайн[374] – за их хотя и героическое, но все же изолированное и неподготовленное, на его взгляд, выступление. Это восстание хотя и подняло моральный дух еврейских узников, но почему-то сильно понизило боевую мощь польских подпольщиков. Неудачей и казнями закончился тщательно готовившийся ими побег 27 октября 1944 года[375]. В результате, – неожиданно заключает Лангбайн, – в январе 1945 года в Аушвице, несмотря на то что в лагере было пусть примитивное, но оружие, оно так и осталось нетронутым – его никто и ни разу не употребил!

      Как это мило – делать евреев ответственными еще и за это!..

      После

366

Langbein, 1965. S. 131.

367

Он бежал из гетто местечка Ошаков и, благодаря связям с социалистическим подпольем, получил поддельные документы. Долгое время переходил из деревни в деревню, выдавая себя за поляка и живя на деньги за мелкую работу по найму. Его выследили и схватили при облаве 18 ноября 1942 г., причем за фальшивые документы и подрывную деятельность ему как польскому подпольщику угрожал расстрел. Испугавшись, он признался в том, что он еврей(!), после чего долгое время провел в тюрьмах и пережил многочисленные допросы и пытки. В январе 1944 г. попал в Аушвиц (№ 171701). Как этапированный из тюрьмы он был записан в картотеку прокуратуры и носил зеленый винкель (уголовник), – так что он не проходил селекции, и его сразу определили в трудовую бригаду (ZIH. Relacje 301/1904).

368

ZIH. Relacje 301/1904.

369

ZIH. Relacje 301/335. S. 7.

370

APMAB IZ-13/85, p. 73 (нам сообщено П. Ситкевичем).

371

Я. Габай утверждал (заведомо неточно), что из узников крематория IV в живых остался один-единственный – капо Элиазер (Greif, 1999. S. 224). Кстати, возможно, что этим капо (а не просто электриком) был Э. Айзеншмидт, у которого (как у «электрика», по его словам) была своя отдельная комнатка в жилой зоне крематория.

372

Friedler, Slebert, Killian, 2002. S. 258–281.

373

Der Aufstand des Sonderkommandos im Auschwitz-Birkenau. Dossier zum 50. Jahrestag des jüdischen Sonderkommandos in Auschwitz-Birkenau. Frankfurt am Main, Oktober 1994. 37 S.

374

Ему же принадлежат и обвинения «зондеркоммандо» в труположестве.

375

Всех беглецов – австрийцев Э. Бургера, Рудольфа Фримеля и Людвига Веселы и поляков Бернарда Сверчину, Юзефа Пятого, Чеслава Дузеля и Збигнева Райноха, преданных сообщниками, схватили, пытали в 11-м блоке (бункере) и через два месяца (30 декабря) публично повесили – всех, кроме Райноха и Дузеля, принявших яд (Czech, 1989. S. 954). См. также: Kagan, 1979; Забочень, 1965. С. 120–121.