Мортидо. Павел Манштейн

инстинкта: «Эрос» и «Тонатас». Второй, это инстинкт смерти, порождающий желание умереть. Это и есть болезнь, которая отравляет жизнь. Исцелиться можно только оказавшись на самом краю и переоценив абсолютно всё, начиная с момента, когда вылезаешь из утроба матери. Если не помогает и это, то стадия болезни является терминальной и итог уже прописан заранее. Редактуре не подлежит.

      Подхожу к мосту. Под ним практически нет снега, только тонкий слой на заледеневшей земле. Как в этом льду удалось спрятать лезвие, которое я должен найти? Может быть, оно не в земле, а где-то на видном месте спрятано таким образом, чтобы никто и не догадался там искать, если не знает, что оно есть где-то там? Я присаживаюсь на корточки и опираюсь спиной на ледяную бетонную колонну. Подкуриваю сигарету и плюю на то, что могу застудить спину. Мне уже не страшно лишится какой-то из конечностей. Я даже буду этому рад – не так обидно будет умирать. Достаю блокнот – очередная запись: давно заметил, что на морозе сигареты не такие крепкие, как в тёплую погоду. Воздух сжатый холодом и получается, что я вдыхаю большее количество воздуха за один раз, чем когда он тёплый. Руки трясутся как перед первым поцелуем, а сердце выскакивает из груди, словно я совершаю забег. Да, в какой-то степени я совершаю забег, настоящее сафари и пока неизвестно, что я увижу, когда доберусь до финишной ленты. Первый этап забега – порезать себе руку каким-то ржавым лезвием. Сегодня моя жизнь перестанет быть прежней, вряд ли я смогу себя сознавать также как сегодня утром или тем более неделю назад. Смерть духовная страшнее смерти физической. Умереть при жизни гораздо печальнее, чем умереть живым. Эта мысль придаёт сил. Последняя попытка реанимации моей души – игра в «Белого кита», только лекарство опасное – возможен летальный исход.

      Колонна с надписью «Моби-дик», а чуть ниже надписи, словно детской и торопливой рукой нарисован кит. Чёрные линии, напоминающие уголь создают очертания улыбчивого кита, который пускает струю воды из отверстия в спине. Где-то рядом должно быть нужное мне лезвие. Ни о какой стерильности не может быть и речи. Вряд ли рядом с ним будет лежать перекись водорода, медицинский спирт и записка: перед самобичеванием не забудьте продезинфицировать лезвие во избежание загноения раны и заражения крови.

      Заледеневшая перчатка на земле оказалось обычной перчаткой, а не кладкой с лезвием. Значит, где-то ещё, но так, чтобы я смог найти. Десять минут поисков не дали никаких результатов, пока я не присел покурить на корточки и не увидел опасное лезвие, которое именно лежало, а не валялось на земле в обычной для подобных вещей бумажной упаковке. Как я и предполагал предостерегающей записки рядом не оказалось. Гравировка, а точнее выцарапанная чем-то острым на не менее остром лезвии надпись гласила «f57». Это означало только, что я нашёл то, что искал.

      Дрожащие от холода пальцы аккуратно взяли лезвие, чтобы не нанести лишнего пореза там, где его пока быть не должно. Пальто слетело на землю, чтобы закатать рукава. Пальто – это толстая тряпка