Странствующие по звездам. Книга 2: Обретение имени. Федор Кравцов

с нечеловеческой скоростью кинулся на оцепеневших парней.

      Опрокинув на парней столик, за которым они сидели, он стал всем весом своего тела стал прыгать по нему, невзирая на истошные вопли, несущиеся из-под стола.

      Растерявшаяся было охрана, придя в себя, кинулась на здоровяка в килте и попыталась оттащить в сторону. С ревом обернувшись к охранникам, верзила стукнул двоих головами друг об друга, отчего те повалились на пол, как подкошенные, он с громкими проклятиями погнался за остальными, сметая, как ураган, все столы, попадавшие ему на пути.

      В зале поднялся невероятный переполох. Все посетители повскакивали с мест, визжали женщины, опрокинутые вместе со столами на пол. Загнав пятерых охранников на сцену разбежавшегося в панике оркестра, здоровяк широко растопырил свои огромные ручищи и, прорычав: «Что, попались, сволочи!», двинулся на них.

      В этот момент в дверях показался вызванный нерастерявшимся администратором наряд из четырех милиционеров с дубинками в руках.

      Упитанные стражи порядка неторопливо подошли сзади к ничего не подозревающему здоровяку, огромный сержант размахнулся и со всей силы треснул его дубинкой по спине.

      Верзила мгновенно повернулся к новым противникам, вырвал у сержанта из рук дубинку и с громко крякнув, саданул растерявшегося милиционера его же дубинкой по фуражке. Сержант закатил глаза и мешком рухнул на пол, а здоровяк, издав какой-то немыслимый боевой кличь, ринулся со сцены на ментов.

      Загнанным в тупик, за барную стойку, стражам порядка изрядно досталось дубинкой от разъяренного шотландца. Видимо, устав колотить милицию, верзила в килте швырнул дубинку в люстру, подскочил к оцепеневшей от ужаса девице, схватил ее за руку и, с разбегу высадив огромное витринное стекло, скрылся в темноте улицы.

      Ворвавшиеся через минуту омоновцы в масках положили всех присутствующих на пол, но все было уже кончено.

      Сюжет сменился опять, и вместо взволнованного официанта перед камерой стояли в окружении омоновцев изрядно помятые зло- получные молодые люди бандитского вида. Один из них, видимо, старший, с огромным фингалом под глазом и разбитым носом, которым он непрерывно шмыгал, невнятно, жуя слова, рассказывал корреспонденту, что они с приятелями мирно сидели и ужинали после трудового дня, никого не трогали, как вдруг на них напал какой-то здоровенный тип, явно «кавказской национальности», так как он представился каким-то там «Абдуррахманом ибн… чего-то там», и, не объясняя причин, зверски избил их, и что они, парни, это так просто не оставят. В конце своей незамысловатой речи он потребовал вызвать своего адвоката.

      Антон сидел, оцепенев от увиденного и услышанного, и перебирал в уме те кары, которые он обрушит на голову этого негодного джинна.

      – Нужно сегодня же как-то сообщить об этом Зильбусу! – думал он.– Пусть забирает этого неугомонного помощника назад, к чертовой матери, а то он таких здесь дел натворит!

      Когда