Не очевидное, но вероятное. Сказки двадцать первого века. Геннадий Мурзин

надобно оговориться. Летописцы свидетельствуют: редко, крайне редко, но случается, что вспыхнувшая нечаянно любовь к своему Верховному Правителю скорёхонько угасает и перерастает в свою противоположность – в столь же яростную всёпожирающую ненависть. Тут и до смертоубийства рукой подать. Так случилось два с половиной десятка лет назад, когда неожиданно на верх взлетел Он. Поданные, не смекнув сразу-то ничего, его сильно и нежно залюбили, но вскоре очухались, поняв, что Этот и не вождь вовсе, а какое-то его подобие, короче, недоразумение.

      И вскрикнул народ во все глотки:

      – Гляньте, братки: так это ж сволочь-либерал!

      Поняв, взъелись и начали кусать. Поданные окончательно взбесились после того, как увидели, что не следует никакой ответной реакции от Него. Феномен? Да еще какой!

      Исследователи сего феномена, живущие за тремя морями, долго грузили мозги, пытаясь понять, в чем тут закавыка и что сей Верховный Правитель делает не так? Корпели-корпели ученые головы и все-таки пришли к определенным заключениям.

      Во-первых, он слишком прост, чего поданные не любят, и любить в вождях не могут. Во-вторых, вместо рявканья, «выканье» всем подряд (говорят, что за все годы нахождения наверху, Он никого даже матом хорошенько не обложил), вместо угроз, миротворчество, вместо диктатуры, стал демократничать.

      По мнению все тех же иноземцев, выше перечисленные его слабости (даже легкий либерализм) поданные могли бы понять и простить, но они не могли и не хотели Ему простить его вечное неспокойствие, сотрясение основ, его попытки стащить с печей всех лежебок, заставить их крутиться-вертеться, то есть начал загружать по полной программе проблемами. А это для коренного лежебоки – ножом (я извиняюсь) по… одному замечательному месту.

      И иноземцы заключили: поданные той гигантской северной страны готовы молиться лишь тому вождю, который сам любит хорошо, то есть спокойно и сытно, пожить и не мешает так же жить ближайшим подданным своим.

      Вот, как подтверждение, ушел на отдых всеми ненавистный, пришел другой, потом и третий. И обоих подданные любили и любят. Потому что они не мешали и до чрезвычайности удобны и, что особенно по нраву, не мешают корыстолюбствовать. Конечно, иногда сотрясают воздух некими угрозами, но все этим и кончается. Лежебоки, вздрогнув, продолжают мять свои отяжелевшие бока на теплой печи и слазить с нее не собираются. Впрочем, нынешние Верховные Правители сделали все, чтобы оный лежебока вообще не утруждался; даже на выборы сильно не уговаривают сползти с печи, ибо это никому не нужно: его друг, любовница и теща придут, проголосуют и этого будет вполне достаточно, чтобы выборы признать, как они выражаются, легитимными. Все остальные пусть себе полёживают да посапывают. В самом деле, зачем попусту подданных тревожить?

      Доморощенные патриоты ситуацией очень довольны и дудят во всю мощь о том, что в стране тишь, гладь да Божья благодать. Находятся отдельные