Малое собрание сочинений (сборник). Венедикт Ерофеев

дрожал подбородок…

      …да, да, не отнекивайтесь, как сейчас помню, у вас дрожал подбородок…

      …а я не жалел ее…

      …нет, я не жалел ее, потому что ее оскаленные желтые зубы и этот грязный оплеванный пуп осквернили мое эстетическое чувство…

      …и я жалел себя потому, что не мог пожалеть достойного жалости…

      …вы не верите?

      Вам кажется, что все это я преувеличиваю?

      Но ведь я так ясно ощущал все это…

      Так разве ж можно говорить о том, что я преувеличиваю, даже после того, как я заявил, что все это я действительно ясно ощущал?..

      11 ноября

      Ах, ну зачем же так откровенно?..

      12 ноября

      И потом – этот свет!

      Он не нравился мне!

      Мало того – он раздражал!

      Нет, он попросту выводил из себя!

      Хотелось бешено крикнуть: «к черту!»

      Хотелось встать.

      Подойти.

      Разбить.

* * *

      Не встал.

      Пытался привыкнуть.

      Темнота стала мечтой.

      Грезилось – ночь, пустота…

      Но грезы потускнели…

* * *

      А свет горел

* * *

      А свет горел.

      Не яркость его раздражала меня.

      А бессилие мечты о тьме.

      И я плюнул.

      Плюнул из темноты.

      И восторгался ответным шипением.

      И упивался дивной музыкой зубовного скрежета.

      На большее я был не способен.

      Я упал и закрыл глаза.

* * *

      А он все горел, этот свет…

      И освещал меня…

      И баюкал, и навевал дрему…

      И тихо шептал, обещая счастье…

      А я, улыбаясь ему, засыпал…

* * *

      И для меня все померкло…

* * *

      А свет звал…

      А свет силился разбудить мертвого…

      И слабо стонал…

      И тихо плакал, умиляясь своей беспомощностью…

      13 ноября

      А злопамятностью меня таки не испугаешь… Седьмое, восьмое, девятое, десятое?

      Только четыре.

      И к тому же прошлое.

      А не лучше ли вспомнить просто:

      Одиннадцатое девятого.

      А?

      16 ноября

      Нет, меня положительно обуревает оптимизм. Едакое идиотическое благодушие и умиротворенность. И кажется, ничто не может изменить моего настроения.

      Даже если завтра Марья Трофимовна будет писать приказ о моем отчислении, я буду восхищаться голубизной жилок, облекающих ея очаровательную конечность…

      17 ноября

      – Бе-е-е-э-э!

      П-паразительное хладнокровие! Нет, теперь уже решительно его не раздразнишь…

      Ну, хоть моргнуть одним глазом для приличия, что ли… Показать, что злоба и вызывающее поведение постороннего трогают…

      Ну, не трогают – ну, задевают, вселяют недоумение…

      – Бе-е-е-е-е-э-э!

      Нет, милый мой, я таки не отстану от тебя, пока ты не разразишься шестиэтажным ругательством…

      Я даже подойду