Оборотень. Алеся Ганиева

дни изменили мою жизнь, взгляд на мир. И в один миг рухнуло всё. Может, я и не успела увидеть его в обличье человека, не успела узнать его поближе, как зовут и какой он на самом деле. Но последняя встреча, объятья и поцелуй, заставили биться сердце иначе. Почувствовать этот мир по-другому.

      Вытираю слезы ладонью и чувствую на них его запах, что заставляет истерично задыхаться. Хочу ещё раз почувствовать его плоть, его горячие губы, дотронуться до его шелковистых волос. Не хочу признавать тот факт, что всё кончено! Так не честно! Не должно было всё так произойти!

      – Эмили! – хлопаю дверью перед носом у отца. – Открой, нам нужно поговорить! – кричит в бешенстве, а я запираю на замок.

      – Не трогай меня! – кричу в ответ. – Какого черта ты приперся!

      Ложусь на кровать, зарываюсь в одеяло, утыкаюсь в подушку и пытаюсь успокоиться. Но бешенство меня раздирает изнутри. Лежу и понимаю, что долго скрываться за закрытой дверью не получится. И почему он меня не позвал за собой? Если бы он только это сделал, я бы ни на миг не задумывалась – ушла бы с ним. Ну куда там! Размечталась! Мы почти не знакомы. Он не доверял мне и правильно делал. А я своей не осторожностью подвела его и выдала секрет. Кто я после этого в его глазах?

      Папа постоял ещё немного за моей дверью, а потом всё снова утихло. Наверно понял, что ничего не добьется и решил наступать завтра. А пока есть время успокоиться… Закрыла глаза и провалилась в воспоминания, которые так и терзали, а затем и в мир Морфея.

      Наутро я проснулась от шума в доме. Папа с мамой скандалили, и это точно не без моего заочного присутствия, но я не вышла из комнаты. Мне было абсолютно безразлично, что скажет папа, что снова предпримет. Тот, кто мне нужен… Мне его больше не увидеть. Волчонок обиделся – комок пережимает горло, слёзы текут по вискам. Пропади всё пропадом! Не хочу возвращаться в повседневную жизнь, не хочу без него.

      За три дня успела понять его характер; он серьезен, строг. Не изменит своего решения. Зверь дал ясно понять, что больше мне не доверяет, а значит, что дружба окончена. Но последняя встреча была самой ожидаемой и самой сказочной в моей жизни. Кажется, что я больше ничего подобного не смогу ощутить, что больше ничего другого мне не нужно. Хочу к нему, хочу быть с ним, как бы он не выглядел!

      После обеда в доме наступила тишина, то ли ушел папа, то ли успокоился. Я вышла из комнаты, пошла на кухню. Открыла дверь – никого, попила воды, а поесть не получилось, не могу проглотить и куска хлеба. Теперь на собственной шкуре понимаю, что такое первая разбитая любовь. И когда успела я так привязаться к нему? Сказать, что влюблена было бы глупо, но по-моему все так и есть. И больше всего сводит с ума то, что я его так и не увидела.

      – Эмили, – мама сзади одернула. – Не хочешь поговорить? – строго посмотрела на меня.

      – Нет, – таким же взглядом одарила ее и пошла к себе, мимо даже взгляда не кидая на нее.

      Может, я к ней не справедлива, но она всегда