Амплуа убийцы. Детектив. Елена Касаткина

посмотрела на отца.

      – Ах ты, негодник! – раздался громкий крик матери. Вспомнив про перевёрнутую тарелку с котлетами, Лена поспешила на возглас. Аркадий Викторович последовал за ней.

      Целых котлет почти не осталось. Каждая была либо съедена наполовину, либо надкушена с одного бока. Раздувшийся от изобилия поглощённой еды Рыжик, несмотря на громкий вопль, дожёвывал очередной кусок.

      – И что же за день сегодня такой, – причитала женщина. – А ещё говорят, что желудок у котёнка меньше напёрстка.

      – Это смотря какого размера палец. – В синих глазах Аркадия Викторовича заискрилась улыбка.

      – А раньше за ней такое водилось – опаздывать, не приходить? – Лена, не обращая внимания на котёнка, продолжала задавать матери вопросы.

      – Да что ты меня пытаешь, откуда я знаю.

      – Вот ты, дочка, и разузнай, ты же у нас сыщик, – предложил отец.

      – Для этого должно поступить заявление. – Лена присела, чтобы собрать котлеты с пола.

      – Не думал я, что ты у нас такая формалистка. – Слова отца прозвучали, как обвинение.

      – Я не формалистка, просто с чего вдруг её искать. Может она укатила куда-нибудь с любовником. Времени прошло всего ничего, как я понимаю. Никто из родных в розыск не подал. У меня нет оснований. – Лена уговаривала сама себя. Где-то там «под ложечкой» сверлило нехорошее предчувствие.

      – Ты же в знаки веришь, – не унимался отец.

      – И что? Какие тут знаки?

      – А самые что ни на есть верные. Чтобы прима не явилась на премьеру – случай, в самом деле, из ряда вон. Так? И именно сегодня, когда мы туда пошли.

      – Кроме вас там ещё были люди.

      – Да, но не у всех дочери следователи. И ты, заметь, встретила нас в форме. С чего вдруг?

      – Да просто решила примерить.

      – Вот! Ничего просто так не происходит, – то ли в шутку, то ли в серьёз рассуждал Аркадий Викторович.

      – Папа, но ты же в знаки не веришь. – Лена сделала последнюю попытку отвертеться.

      – Я нет. Но ты же веришь.

      – Ладно, завтра схожу в театр. Может к тому времени она сама объявится.

      Глава вторая

      – Театр начинается с вешалки не только для зрителей, но и для всех служителей Мельпомены, – с расстановкой пояснила Станислава Афанасьевна. Гладко причёсанные с серебряной проседью волосы и тёмный, почти чёрный костюм придавали пожилой женщине значительность не только в собственных глазах, но, наверняка, и в глазах окружающих. Встретив Рязанцеву в фойе, она любезно предложила ей провести небольшую экскурсию по театру.

      Взглянуть на закулисную жизнь – предложение заманчивое, но затягивать визит не хотелось.

      – Станислава Афанасьевна, а где можно посмотреть на портрет Вероники Лебедевой, и поговорить с кем-нибудь, кто лучше всего знает её. Собственно, я за этим сюда и пришла. Насколько я понимаю, артистка до сих пор не объявилась.

      – Ну как хотите, – обиделась женщина. – Тогда вам лучше поговорить с заведующей