В объятьях сна. Сергей Константинович Филиппов

незнакомцем считал, что разговаривают с ним:

      – Ты такой молчаливый…

      – Я?

      – Просто тону в твоих глазах, ты так прекрасен!..

      – Ой, ну что вы, не стоит. Вы чего-то добиваетесь же, верно?

      – Кажется, сегодня ты по-особому благоухаешь.

      – Эмм… А мы раньше встречались?

      – Когда моё сердце останавливается, то, кажется, я слышу, как бьётся твоё.

      – Да, что-то тут душно, вот сердце и колотится.

      – А ведь когда я только приехала, ты был совсем другой… Как же время летит то…

      – Прости, не помню, когда это произошло. Да и тебя.

      – Мужчина! Хватит бубнить! Не видите, я с другом пытаюсь по душам поговорить?! Что за хамское поведение, в самом деле?!

      Глэд взяла с собой Форда и оттащила его в другой край бара, где продолжила беседу с ним, а мужчина подсел к Леону и стал пить примерно в том же такте, чтобы понять, почему ему всё же так сильно не везёт с женщинами?..

      После десятой стопки бурды от бармена незнакомец полез к Леону…

      – А вы знаете, что она сейчас сделала? – показывает пальцем на Глэд.

      – Что?

      – Она кинула меня. Кинула и ушла с человеком, чья кожа холоднее её сердца…

      – Вот оно что. Хе. А потом будет жаловаться, что мужчин у неё нет.

      – Все женщины похожи. Только парни могут нормально дать и без пафоса сказать всё, как есть, если что…

      – Что?

      – Ну-у… Только мужская дружба существует. Понимаешь? Нет такого, чтоб кто кого взял и кинул после слов «тону в глазах твоих». Вот тебе такое говорили?

      – Нет.

      – И мне нет. Ну, то есть говорили, но вон где она теперь… Не в моих глазах… А если бы парень сказал? Да он бы от всей души бы! Он не ляпнул бы просто так.

      – А тут змеи не расползлись, не в курсе?

      – Да тут сплошные змеюки подколодные!

      – Не-не… Я о змеях того вот вон человека. – показывает пальцем на Форда.

      – Да с ним его змеюка! А что у него их несколько.

      – Недавно было три.

      – Ловелас чёртов! Тьфу!

      Незнакомец ушёл, оставив Леона одного клевать носом в двадцать опустошенных рюмок.

      В это время Глэд наконец заметила, что на Форде больше нет змей, чего сильно испугалась и вывезла его на улицу, чтобы осмотреть его на наличие змей в штанах.

      В линзах солнечных очков отражалось наслаждение. Форд будто улыбался. Он – один из немногих, кто был полностью уверен в том, что мёртв. Да, как ни странно, уверенность не смыть остановкой сердца или чем-то подобным, а обратно тому можно лишь подчеркнуть и увеличить на пару кеглей. Любой человек в здравом рассудке и вовсе без рассудка может понять, что тело, делающее всё якобы по своей воле, может быть заложником совершенно любых обстоятельств.

      Форд провёл этот день примерно так… Сначала его привели к бывшей хозяйке зоопарка, с которой он был в тёплых отношениях до того, как у неё состоялся роман с герпетологом. Далее вынудили отдать ей деньги на развитие её безумия и