Избранные. Елена Милер

бумаги с материалами о текущей избирательной кампании. Однако, заметив насмешку, мелькнувшую в лице Алфеева, я тотчас прекратила это занятие и отложила бумаги в сторону. Стараясь быть серьезной, спросила:

      – Евгений Алексеевич, у Вас есть свой имиджмейкер или стилист?

      – Я сам себе имиджмейкер! А что не так? – улыбаясь, он наклонил голову, и, игриво заглянул мне в глаза.

      – А Вам известно, каким электорат хочет видеть своего будущего губернатора?!– старательно приглушив свет в своих глазах, я чуть заметно улыбнулась.

      – Каким же? – кокетливо поинтересовался Алфеев. – Я очень молод и энергичен!

      Я замерла от неожиданности. Трудно было поверить, что политик может так заблуждаться относительно впечатления, которое он производит. Алфеев выглядел много старше своего возраста: сединой отливали волосы, пробивавшиеся на его стриженой голове; глубокие морщины посреди его высокого лба были следами какого-то срытого нездоровья, плюс окладистая борода и неровный цвет лица.

      Вероятно, он опирается на свое самоощущение,– подумала я, – а в зеркало смотрится редко, и не видит себя со стороны.

      – Социологи считают, – сказала я, – что на предстоящих выборах избиратели предпочтут седовласого, умудренного опытом кандидата в губернаторы. Что же касается Вашего облика, то, без сомнения, надо изменить форму бороды или вообще сбрить её, – она у Вас клочковатая!

      Теперь уже у Алфеева от удивления взлетели брови. Наконец-то мне удалось задеть его за живое!

      – Да и костюм надо сменить, – продолжила я закреплять свой незначительный успех, хотя догадывалась, что за скромностью своего повседневного костюма Алфеев пытается скрыть большие амбиции. – Вы ведь не разночинец! Вы – успешный деловой человек и одеты должны быть респектабельно. У Вас есть добротный костюм? Или Вы всегда ходите в джемперах и джинсах?!

      Глаза Алфеева чуть сузились, во взгляде появилась осмысленность, свидетельствующая о напряжённой мыслительной работе.

      – А что такое добротный костюм? – вдруг спросил он.

      Я вновь на мгновение замерла: не уловила, спрашивает он серьезно или издевается в отместку за мою бесцеремонность.

      – Добротный – значит хорошо сшитый! – со всей серьезно произнесла я, и ни один мускул не дрогнул на моём лице. – Из качественной, дорогой ткани. Важно так же, чтобы он хорошо сидел на фигуре.

      – То есть, вы считаете, что «главное, чтобы костюмчик сидел»? – усмехнулся Алфеева и глаза его весело блеснули.

      Со стороны наш разговор выглядел нелепым, и, едва сдерживаясь от смеха, я согласно кивнула.

      – Черный подойдет? – простодушно спросил Алфеев. – У меня в Москве есть такой черный костюм.

      – Подойдет! – с облегчением вздохнула я. – Но, если серьезно, то есть вопросы по избирательной кампании. Во-первых, по стратегии. Есть ли у Вас договоренности с Полпредом Сухаренко?

      – Нет, и не может быть! – мгновенно среагировал Алфеев. – Мы с ним конкуренты.

      – В чем конкуренты?! – поразилась я.

      – Ну,