Екатерина Великая. Портрет женщины. Роберт К. Мэсси

продолжала она, у Петра «было только два занятия, и они оба мучили мой слух с утра до вечера. Первым было его пиликанье на скрипке, вторым – его попытки дрессировать собак». Яростно щелкая кнутом и выкрикивая команды охотников, Петр заставлял собак бегать из одного конца двух его комнат в другой. Собаки, которые отставали, подвергались порке кнутом, из-за чего выли еще громче. Екатерина жаловалась, что «утром, днем и очень поздно ночью <…> он брал скрипку и пиликал на ней очень скверно и с чрезвычайной силой, гуляя по своим комнатам, после чего снова принимался за воспитание своей своры и за наказание собак».

      Иногда жестокость Петра казалась особенно садистской:

      «Слыша раз, как страшно и очень долго визжала какая-то несчастная собака, я открыла дверь спальни, в которой сидела и которая была смежной с тою комнатой, где происходила эта сцена, и увидела, что великий князь держит в воздухе за ошейник одну из своих собак, а бывший у него мальчишка, родом калмык, держит ту же собаку, приподняв за хвост. Это был бедный маленький шарло английской породы, и великий князь бил эту несчастную собачонку изо всей силы толстой ручкой своего кнута; я вступилась за бедное животное, но это только удвоило удары; не будучи в состоянии выносить это зрелище, которое показалось мне жестоким, я удалилась со слезами на глазах к себе в комнату. Вообще слезы и крики вместо того, чтобы внушать жалость великому князю, только сердили его; жалость была чувством тяжелым и даже невыносимым для его души».

      22

      Москва и деревня

      В декабре 1748 года императрица Елизавета и двор отправились в Москву, где она провела год. Там перед Великим постом 1749 года императрицу постигло загадочное заболевание желудка. Болезнь все усиливалась. Мадам Владиславова, имевшая связи с ближайшим окружением Елизаветы, шепотом сообщала всю информацию Екатерине и умоляла не выдавать ее. Не называя своего информатора, Екатерина рассказала Петру о болезни его тетки. Он был одновременно рад и напуган. Петр ненавидел свою тетку, но мысль о том, что та, возможно, оказалась при смерти, вызывало у него страх за собственное будущее. Хуже того, ни он, ни Екатерина не смели выяснить дальнейшие подробности. Они решили никому ничего не говорить, пока Чоглоковы не расскажут им о болезни. Но Чоглоковы ничего не сказали.

      Однажды ночью Бестужев и его помощник, генерал Степан Апраксин, явились во дворец и несколько часов разговаривали с Чоглоковыми. Судя по всему, это могло означать, что болезнь императрицы была смертельной. Екатерина умоляла Петра сохранять спокойствие. Она сказала ему, что хотя им и запрещено покидать свои покои, если Елизавета окажется при смерти, она может устроить так, чтобы Петр сбежал из их комнат. Она показала ему на их окна в первом этаже: они достаточно низкие, чтобы выпрыгнуть из них на улицу. Кроме того, она сообщила ему, что граф Захар Чернышев, на которого, как она знала, можно было положиться, служит в полку в городе. Петра это