Пастырь мертвецов. Антон Вильгоцкий

бабушке про меня гадости на ушко нашептывала. Чуть ли не в отравительницы записала. Боялась, гадина, что бабушка в мою пользу завещание переоформит. Пришлось мне в конце концов в общежитие съехать…

      – София, можно тебя спросить… – тихо промолвил Егор.

      Женщина, закончив мыть посуду, повернулась к нему. Смотрела слегка настороженно.

      – Конечно. Спрашивай.

      – Почему все произошло так быстро? Я хоть и не лох, не рассчитывал все же оказаться здесь в первый же вечер.

      Уголки губ Софии опустились. Она села рядом с Егором и взяла его за руку:

      – Егор, ты не подумай. Я не с каждым вот так…

      – Что ты, я и не думаю ничего подобного. – Киреев погладил ее пальцы. – Просто… так ведь обычно не бывает. Вот я и спрашиваю.

      София заметно приободрилась.

      – Я не в том возрасте, чтобы играть в игры, – искренне сказала она. – Но прожила достаточно, чтобы научиться чувствовать людей. И раз уж я встретила человека, который, во-первых, очень мне нравится, а во-вторых, я чувствую в нем что-то очень доброе и чистое, – зачем прикидываться, будто он мне неинтересен? Ведь этот человек может пожать плечами, развернуться и уйти из моей жизни, чтоб никогда больше в ней не появиться. Игры пускай останутся тем, кто помоложе. Да и они рискуют здорово обломаться, постоянно поступая так.

      – Слушать тебя – одно удовольствие. – Егор улыбнулся и крепко обнял женщину. – А целовать – совсем другое. – Их губы слились в нежном поцелуе.

      Когда он закончился, София вспомнила про обещанное гадание. Чтобы осуществить это, они перешли в гостиную и сели на диван, над которым висел написанный маслом превосходный портрет Софии в оправе из темного дерева. «Однако, у леди хороший вкус, – отметил Киреев. – Какая-нибудь гламурная болонка непременно оправила бы картину в крашенный под золото гипс с торчащими во все стороны завитушками».

      – Так-так, посмотрим, – промурлыкала София, внимательно вглядываясь в переплетение линий, расчертивших ладонь левой руки Егора. Потом посмотрела на его лицо. – А ты правда букинист? Линии говорят, что ты имеешь дело со смертью. Как-то не хочется верить, что ты и впрямь оживляешь покойников.

      Егор решил не убеждать ее в том, что вчера в баре он сказал чистейшую правду.

      – Ну, не знаю… Может быть, потому, что я продаю мертвые знания, нужные лишь немногим людям? – Это, конечно, звучало не слишком убедительно, но София, кажется, вполне удовольствовалась таким объяснением.

      – Не самый благоприятный расклад, надо сказать, – произнесла она, поглядев еще немного на ладонь Егора. – В самом ближайшем будущем тебя ждет предательство близкого человека. И это принесет тебе довольно много хлопот. Но разрешится все благополучно.

      – Это здорово, что благополучно разрешится, – промолвил Егор, обняв Софию свободной рукой за шею. – Только… странно это. Вроде некому меня предавать. Нет у меня близких людей. Родители разве только, но в это что-то не верится.

      – Прости, я, наверное, не так выразилась. – София еще