Слёзы чёрной речки. Владимир Топилин

Как говорится, дал Бог! В избах и бараках Сохатый ходил пригнувшись, стараясь не заломать буйной головушкой кедровую матицу или случайно не выбить крепким лбом подушку в двери. На улице Гришка выпрямлялся, ходил гордо, вразвалочку, с широко развернутыми плечами, явно чувствуя свою силушку. А силы у него было много! Деревянные кряжи и крепи – впору нести двоим мужикам – он же таскал один. Шурфовой вороток крутил только один. Землицу кидал наклепанной, наращенной лопатой. Прозвище Сохатый получил заслуженно, так как в сочетании со своей силой, несмотря на возраст, был всегда строен, поджар, ловок и крепко сбит. Мужики так и говорили: «Чисто зверь!» Конечно же у Сохатого были и имя, и фамилия: с рождения мать нарекла его Василием. Однако это имя в Сибири не прижилось, неизвестно почему его стали звать Григорием. Фамилию он видел только на бумаге, когда получал расчет за намытое золото. А мужикам-старателям фамилия была совершенно не нужна, так как в тайге фамилию не спрашивают. Гришка, как тысячи других простолюдинов, озлобленным и обиженным на весь мир, был сослан во времена раскулачки откуда-то с Украины. Однако злобу свою он никогда не выказывал, затаив боль и месть глубоко внутри себя. За годы скитаний по тайге с прииска на прииск Сохатый не обзавелся собственным углом и не смог найти единственную и верную подругу жизни. Все добытое за сезон золото – расчет – Гришка пропивал за зиму. Весной вновь шел в контору наниматься на сезонную работу. Как и все люди тайги, он имел скрытный, черствый характер, но в кругу своих не упускал возможности подшутить или просто отпустить «веское» слово в чей-нибудь адрес. Поэтому всем был понятен его вопрос, обращенный к Лехе, как к человеку, прибывшему из мира цивилизации: