Слёзы чёрной речки. Владимир Топилин

что это за мной бежишь? – падая на траву, сбивчивым голосом спросила Наташка.

      – Я?! Очень мне нужно за тобой бежать! Я сам по себе. Это ты от меня убегаешь! – присаживаясь неподалеку, ответил Колька и вытер сочившуюся из носа кровь.

      Искоса посмотрев на него, Наташка хотела ответить каким-нибудь колким и обидным словом, но, видя разбитое лицо и тусклые глаза, не стала злословить. Ей вдруг стало очень жалко его. Невидимая граница отношений между мальчиками и девочками, примерно десятилетнего возраста, лопнула, исчезла, появились нежность и искреннее сострадание.

      – Тебе больно? – спросила она тихим, изменившимся голосом.

      – Вот еще! Если бы не конюх, я бы ему показал! – бодро, по-петушиному ответил Колька.

      – Вымой лицо в ручье, а то кровь-то так и хлещет! Всю рубаху испачкал!

      Несколько удивившись неожиданной заботе, Колька с интересом посмотрел на Наташку, хотел идти к ручью, но она скомандовала:

      – Сними рубаху. Дай ее мне.

      Колька удивился еще больше и попытался отказываться. Она насильно стянула с него рубаху и, наклонившись над ручьем, стала полоскать в прозрачной воде. Колька в это время смывал с лица запекшуюся кровь, которая продолжала сочиться из разбухшего носа.

      – Ляг на спину! – в очередной раз скомандовала Наташка. Колька вновь покорно подчинился ее словам, лег на землю и скосил глаза на новоявленного доктора.

      Не находя необходимой тряпки, Наташка без колебаний оторвала у Варьки юбку, протянула Кольке, строго проговорила:

      – Приложи, а то так и будет до вечера капать…

      Колька безропотно подчинился. Приложив к носу тряпку, он силой воли заглушал бушующее внутри его мальчишеское самолюбие: «А почему она командует?»

      – Ты зачем грязь из копыта пил? В сказки веришь? – после некоторого молчания с насмешкой спросила она.

      – Нет. Хотел банку выменять, – хмуро ответил он.

      – Зачем?

      – А она хорошо солнце отражает. Хотел зайчиков пускать…

      – Ох, и надул он тебя… – после некоторого молчания сказала Наташка. – И саблю отобрал, и банку не дал! А хочешь, Андрей придет из тайги, я ему скажу, и он отберет саблю у Сережки?

      – Еще чего! Жаловаться? Да я сам Сережке по морде дам! Вот только подрасту немного… На будущее лето… – вспыхнув, подскочил Колька.

      Наташка осторожно коснулась его плеча:

      – Лежи, а то кровь опять побежит.

      Колька лег на спину, удивляясь своей покорности.

      – А хочешь, будем вместе зайчиков пускать? У меня есть два осколочка от разбитого зеркала, один маленький, а второй побольше. Я тебе дам тот, который побольше, – неожиданно проговорила она.

      Не зная, что сказать, Колька промолчал. Подкрепляя паутинки добрых отношений, от которых на душе растекалось приятное тепло, он прищурил глаза и стал лихорадочно соображать, что бы такое подарить Наташке.

      – А у меня есть целых восемь гильз от винтовки. Я ими в солдатиков играю. Если хочешь, я тебе отдам четыре штуки…

      К дому Наташки они подходили вместе,