Позволь быть любимой. Дженни Лукас

распахнул дверь. Когда он увидел Бэлль, сидящую в кресле, глаза его метали молнии.

      – Какого черта ты здесь делаешь? – прорычал он.

      После всех прошедших месяцев это все, что он может ей сказать?

      – Я тоже рада тебя видеть, – спокойно сказала Бэлль, сложив руки на животе.

      Закрыв за собой дверь, Сантьяго пронзил ее взглядом и жестко сказал:

      – Я задал тебе вопрос: что ты здесь делаешь, Бэлль? Мне казалось, я ясно дал понять, что больше никогда не хочу тебя видеть.

      – Более чем.

      – Тогда зачем ты обманула моего дворецкого и сказала, что у тебя срочное дело? – Он подошел ближе.

      – Это не обман.

      – Дай угадаю. – Губы его презрительно изогнулись. – Ты поняла, что не можешь без меня жить, и пришла, чтобы сказать о своей любви.

      Она вздрогнула от холодной насмешки, прозвучавшей в его голосе.

      – Не волнуйся, я по-прежнему ненавижу тебя.

      Странное выражение промелькнуло на его лице, а затем он холодно улыбнулся.

      – Потрясающе! Так зачем ты прервала мою вечеринку?

      Он смотрел на Бэлль с нескрываемым презрением. И как она теперь должна рассказать ему о ребенке?

      – Я пришла сказать, что… уезжаю из Нью-Йорка.

      – И это твое неотложное дело? – Он холодно рассмеялся. – Еще один повод выпить сегодня.

      – Дай мне закончить! – вспылила она.

      – Пожалуйста. – Он сложил руки на груди с таким видом, точно был королем на троне, а она – грязной попрошайкой. – И позволь мне вернуться к моим гостям.

      Бэлль сделала глубокий вдох.

      – Я беременна. – Ее тихий голос эхом разнесся по темному кабинету.

      – Что?!

      Она медленно поднялась с кресла, опустив руки так, чтобы Сантьяго смог увидеть ее живот. Сантьяго молчал, и Бэлль затаила дыхание, боясь встретиться с ним взглядом. Отчасти она все еще надеялась, что он удивит ее. Что он снова станет тем нежным, неотразимым мужчиной, которого она так недолго видела холодной январской ночью. Но ее надежды быстро рухнули.

      – Беременна?

      Она рискнула взглянуть на него: челюсти крепко сомкнуты, в глазах ярость.

      – Да, – выдохнула она.

      Бэлль никак не ожидала того, что он сделает дальше. Дернув ее за руку поближе к себе, Сантьяго тщательно ощупал своими ладонями ее живот. Он отдернул руки, словно его обожгло.

      – Ты говорила, это невозможно с медицинской точки зрения.

      – Я думала, что так оно и есть…

      – Ты сказала, что никогда не сможешь забеременеть!

      – Это… чудо.

      – Чудо! – фыркнул он, а потом прищурился. – А я-то думал, что тебе не хватает таланта, чтобы блистать на Бродвее. Ни одна охотница за богатством не лгала мне в лицо так убедительно. А я ведь на самом деле поверил, что ты невинна, словно ангел, а ты просто хорошая актриса. – Этот низкий с хрипотцой голос ранил ее в самое сердце.

      – Ты думаешь, я забеременела специально?

      – Ты