Как отделаться от жениха и не влюбиться. Екатерина Романова

упала на пол и разбилась.

      Затаив дыхание, мы с герцогом наблюдали, как ее голова печально укатилась к резной двери.

      – Надо же, кто-то потерял голову.

      – На что это вы намекаете?

      – Поверьте, баронесса, я бы лучше рассмотрел вашу грудь, надень вы глубокое декольте, – подлец ловко застегнул пуговицу на моем воротнике и подал локоток. – Вы, кажется, на ужин?

      Думает, победил? Игра только началась!

      – А я перечитала целую гору книг и даже сгрызла пару ноготков! Все думала, как сделать так, чтобы вам понравиться, – мужчина хотел что-то сказать, но я приняла предложенную руку и, прижавшись к нему, продолжала щебетать. – Но матушка говорит «стерпится, слюбится». Знаете, что это означает? Не отвечайте, я скажу, – заливисто рассмеялась и продолжила. – Это означает, что нас с вами ждет удивительное будущее! А мы будем жить в этом доме или герцог купит для нас другой? Я не уверена, что смогу…

      В одном я была уверена точно – что болтать без умолку могла вечно. Чем больше я говорила, тем бледнее становился герцог. Веселый нрав он утратил и, оказавшись в столовой, тут же поспешил усадить меня за стол, чтобы стряхнуть со своей руки. По правилам этикета мы должны сидеть напротив. Заметив, как мужчина с облегчением вздохнул, я решила дожать:

      – Ваша светлость. Вы не возражаете, если я поменяюсь местами с Бригиттой? Мне бы очень-очень хотелось сидеть рядом с будущим мужем.

      Андреас замер, вцепившись в лакированную спинку стула и сурово глянул на отца:

      – Не думаю, что стоит попирать правила этикета, баронесса, – поспешил ответить за хозяина дома.

      – Ну что ты. Мы семья, пусть невеста сядет рядом, раз уж так тянется к тебе.

      – О, папа! Вы так любезны! – пропела я и, как только оказалась рядом с Андреасом, продолжила описывать ему убранство нашей будущей спальни, начав с качеств ковролина.

      Поскольку мой рот был занят разговором, поесть я так и не смогла, зато герцог, хоть периодически и давился, безрадостно ел молча. Герцогская чета, наблюдая, как мы, с позволения сказать, воркуем, вопросами не донимала. Наконец, когда я уже, казалось, поговорила на все темы, успела перейти на «ты», придумать имена нашим девятерым детям, собаке и попугайчику, наступила пора следующего этапа. Ревности!

      – Давай договоримся, что ты никогда не будешь мне врать.

      Герцог в очередной раз подавился, но теперь поднял взгляд.

      – Ты мне изменяешь?

      Молчит и бледнеет, хотя куда уж больше.

      – У тебя было много женщин? Что же ты молчишь? У тебя и сейчас кто-то есть?

      Его лицо вдруг преобразилось.

      – Не переживай, я знаю, как приручить твоего ласкового зверька.

      – Зверька? Какого такого зверька?

      Мужчина вполне однозначно опустил взгляд на мои юбки, и я поняла, что он имел в виду отнюдь не собачку и даже не попугайчика:

      – Ну ты нахал! – скрыла негодование за глотком легкого фруктового вина. Кто