Демоны Дома Огня. Александра Груздева

достаток пресной воды, лужайки и кусты зазеленели через месяц, зацвели розы. Полосу пляжа, примыкавшую к поместью, ограничивал риф, а с другой стороны – изгиб труднопроходимых джунглей, но даже без этих естественных барьеров на пляж Гильяно никто бы не стал соваться – местные считали территорию запретной. Хоть за века память о грозном семействе стерлась и выветрилась, остались легенды и суеверные страхи. В пользу Гильяно говорило и народное поверье о том, что в заброшенных домах живут злые духи.

      Но с тех пор, как началась реставрация и ремонт, злых духов, похоже, в доме только прибавилось. Они с утра до вечера таскали стройматериалы, шумели и пилили. Джунгли мягко скрадывали грохот стройки, но люди в деревне неподалеку в тревоге прислушивались и вздрагивали, когда ветер доносил до них резкий звук. Дом Гильяно не мог принести на остров добро. Эту истину в ланкийских семьях передавали из поколения в поколение, и Гильяно здесь видеть не желали. Вот только хозяева Дома ни у кого разрешения не спрашивали. Они владели этой землей, и они решили вернуться.

      Дом Гильяно перемещался в пространстве вместе со всей семьей, со всеми законами и традициями, даже с костями мертвецов. Мебель, кухонная утварь, постельное белье, занавеси, ковры, ширмы – все грузилось на корабль и путешествовало со своими владельцами. Дом на новом месте был один в один таким же, как дом прежний, спальни распределялись таким же образом, как раньше, и обставлялись в точно таком же стиле и точно такой же мебелью, как в Доме на берегу Неаполитанского залива.

      После девятичасового перелета в аэропорту Вайнеров никто не встретил, пришлось взять такси, чтобы добраться до южного побережья. Сумерки сгустились, как чернила, и перешли во влажную тропическую ночь. Так что к поместью Гильяно гости доехали уже в полной темноте. Таксист принял деньги, но наотрез отказался помогать с чемоданами. Выгружая багаж, он понес по-английски какую-то несуразицу, понятно было только то, что он не хочет и не может заходить в ворота, потому что там живет «большой человек», и вообще ему нужно убираться отсюда немедленно.

      Не было ни привратника, ни сторожа, ни звонка, чтобы вызвать прислугу, да чего уж там – не было и ворот как таковых. Только две облупленные колонны, которые венчали львы с недружелюбными мордами – так казалось в свете автомобильных фар, – и высокая стена вправо и влево от колонн. Машине не проехать, значит, предполагалось, что гости должны идти к дому пешком. Вайнеры растерялись. Элен злилась: в любой заминке, в каждой трудности этого путешествия ей виделось намеренное пренебрежение, козни семьи Гильяно.

      Таксист воспользовался моментом и удрал, так что теперь они оказались в кромешной темноте, лишь за воротами дорогу обозначали редкие фонари. Похоже, их задачей было не освещать дорогу, а указывать путь. Ада предложила Марку и Элен идти в дом, в то время как сама она посторожит багаж – не от людей, которых и видно-то не было, а от обезьян, о любопытстве и проворстве которых предупреждают каждого, кто въезжает на остров.

      – Не