Меньшевики и русская революция (1917-1922 гг.). Проблема политического выбора. Марина Пятикова

37. Авторы пытались оценить меньшевизм и особенно деятельность Ю. О. Мартова с двух сторон. В частности, подчеркивалась приверженность российских социал-демократов «мелкобуржуазному социализму», но в то же время не отрицалась преданность социалистическим идеалам. А. Мартынов, в прошлом меньшевик, в предисловии к работе Ю. О. Мартова «Записки социал-демократа» подчеркнул, что лидер меньшевиков страдал «основным грехом меньшевизма»: мягкой линией в тактике и отрицательным отношением к революционной диктатуре38. Вместе с тем для большевистских авторов прежде всего был характерен конъюктурный политический, а не исторический подход, когда позиция отдельных представителей меньшевизма проецировалась на всю предшествующую и настоящую историю этой партии. Работы данных авторов носили в массе своей фрагментарный характер.

      Так, А. В. Луначарский в работе «К характеристике Октябрьской революции» утверждал, что меньшевики представляли собой мелко-буржуазную партию, «подкрасившуюся» сознательно или бессознательно марксизмом и шедшую к рабочим для того, чтобы использовать их в духе буржуазной революции39. Более того, он обвинял меньшевиков в отсутствии веры во внутренний потенциал пролетариата и готовность России к социалистической революции. По мнению А. В. Луначарского, эволюционная доктрина меньшевиков была направлена на поддержание буржуазной, а не рабочей революции. Поэтому автор называл их «агентами буржуазии», заинтересованными в победе мелкобуржузных сил. Тем не менее следует отметить, что А. В. Луначарский опирался при написании работы не только на статьи и речи В. И. Ленина, но и цитировал лидеров меньшевизма – Г. В. Плеханова и Ф. И. Дана. Данное обстоятельство свидетельствовало о достаточно широком круге источников, к которому апеллировали первые советские историки.

      И. Вардин также утверждал, что усилия меньшевиков в 1917 г. были направлены на утверждение единовластия буржуазии40. П. Лепешинский, в свою очередь, также отмечал, что меньшевики в 1917 г. «докатились до роли контрреволюционного фактора в прямом смысле этого слова»41.

      Таким образом, несмотря на тот факт, что авторы 1920-х гг. основывались на достаточно широкой источниковой базе, в их трудах превалировали черты догматизма. Советские историки доказывали закономерность прихода большевиков к власти и стремились дискредитировать своих политических оппонентов. Исследователи не освещали вопросов поиска меньшевиками путей выхода из экономического и политического кризисов. История послеоктябрьского меньшевизма рассматривалась фрагментарно. Политическая гибель меньшевизма оценивалась как закономерный итог всей предшествующей деятельности.

      На рубеже 1920–1930-х гг. ситуация в советской исторической науке начинает меняться в связи со свертыванием фронта исторических исследований. Сокращение изданий по историко-партийной тематике было обусловлено необходимостью установления идеологического единообразия в оценках исторических событий и их участников

38

Мартов Ю. О. Записки социал-демократа. М., 1924.

39

Луначарский А. В. Указ. соч.

40

Вардин И. Революция и меньшевизм. С. 28.

41

Лепешинский П. Меньшевики. М., 1931. С. 63.