Иван. Скорая помощь. Пока ничего не произошло. Император завещал. Урс Кузнецов

ткани. Пуля выпала на стол.

      Теперь – капсула. Осторожно отделяет от окружающих тканей и по уже проделанному маршруту выводит.

      Теперь самое сложное, но при его экране, опять же – только сосредоточенность. Во всех основных нервных соединениях, в каких мог, восстановил оболочки, которые нельзя было соединить сразу из-за участков дистанции разрушения, равных диаметру и длине пули, соединил наращиванием и подготовил к регенерации. Кровеносные сосуды восстановил, остались капилляры, но те, которые не смог соединить, просто заблокировал. Эта стадия заняла больше всего времени. Хотя оперирование полями и поддержание в режиме «показано – сделано – забудь» обеспечивалось информационными и эффекторными мощностями Кузи, контроль над всем, начиная от прохождения импульса, качество нервного пучка и волокна требовали его внимания. Да… Пять часов. Хорошо, что усталости нет.

      Вздохнул, развернулся к сидевшему в углу комнаты Прохору:

      – Кузьмич, теперь просто следить, чтобы минут сорок не нагружались мышцы спины, можно потихоньку массаж, гимнастику. Всё. Отвозить меня домой не надо. Да, вот пуля.

      Поднял со стола и передал ему почти не деформированную пулю.

      Протёр перчатки. Снял. Разбудил девушку, помог подняться, перенёс с Кузьмичом и устроил удобно в постель. Матрас на досках, что для неё ещё неделю будет очень хорошо. Предупредил, что нужно слушаться Прохора и постепенно начинать двигаться, вначале в пределах кровати, статические упражнения. Всё должно быть хорошо. Её счастье от вновь обретённого чувства тела светилось в глазах.

      Простился с Прохором. Тот был немного в растерянности. Иван представлял его чувства, изменения в жизни, связанные с тем, что теперь у него была здоровая дочь вместо инвалида, постоянный уход за жизнью нуждавшейся в каждодневном присмотре – уходит, а вместо этого – новые возможности семьи. Да, хорошо сегодня день закончился.

      В доме Ивана встретил Пётр, он не спал. Иван попросил его фирменного гоголя-моголя на горячем красном вине, тот молча кивнул и пошёл на кухню.

      Иван зажёг лучины в камине, сел в кресло, открыл лежавшую на столе папку, одобрил новые двери и сигнализацию на движение. Дополнительная сумма была незначительной.

      Вошедшему Петру сказал, что надо так и сделать, а деньги взять из его, Ивана, доли, а ему самому пора спать, завтра суетный день. Сделал глоток горячего коктейля, сканируя всё, что пропустил в мире во время операции.

      От Инны был звонок с просьбой перезвонить в любое время, когда сможет. Она подняла трубку сразу:

      – Привет, любимый. Сегодня уже увидимся. Просто не спалось. Лера с сестрой тоже летят в Москву с твоим знакомым, но надеюсь, мы не будем всё время в «симпозиуме»?

      Спасибо американской шпионской индустрии, вмонтированной в их продукцию, которая экспортировалась нам: через телевизор, висевший в спальне Инны, Иван получал обворожительную картину