Тайны черноморских линкоров. Рунов Владимир Викторович

командующий обороной Москвы держал свой штаб. Он дружески принял гостей, уделил им внимание, хотя обстановка была крайне напряженной. Накануне большая вражеская группа, числом где-то около полка, преодолевая глубокие сугробы, прорвалась к штабу фронта.

      В молчаливом березовом лесу завязался жестокий бой, в котором, кроме подразделений охраны, приняли участие почти все штабные офицеры. Жуков приказал поставить на пороге станковый пулемет с заправленной лентой, а рядом с развернутой картой положил автомат. На недоуменный вопрос гостей ответил:

      – Ежели командующий призывает: «Ни шагу назад!» – то сам в первую очередь должен ту заповедь исполнять…

      В середине шестидесятых годов, когда возникла идея фильма «Если дорог тебе твой дом», в Перхушково уже мало что напоминало батальное прошлое. Но дом, откуда Жуков командовал войсками, сохранился, выделяясь на фоне той же белоствольной рощицы. Там располагался какой-то охраняемый объект, и попасть в бывший штаб фронта оказалось проблематично. Но, как вспоминает Симонов, начальник объекта, узнав гостей, а тем более – цель их приезда, на свой страх и риск широко распахнул ворота и лично сопровождал киношников, показывая, где и как можно будет подключить аппаратуру, куда принять съемочную группу, как разместить спецмашины, не веря еще в удачу, что воочию увидит самого Жукова – человека-легенду.

      – Режиссер Василий Ордынский и оператор Владимир Николаев загодя оживленно примерялись к будущей съемке, – рассказывал Константин Михайлович, – планировали: «Здесь будет сидеть Жуков, сюда и сюда поставим софиты, там будет дежурить осветитель с матовой лампой-пятисоткой…»

      Авторов переполняли творческие планы, тем более все фронтовые маршалы охотно откликнулись на предложение принять участие в создании кинокартины и среди них преступивший личные обиды главный организатор разгрома немцев под Москвой, Георгий Константинович Жуков.

      Но замыслы творцов разрушил один-единственный, зорко следивший с партийной «колокольни» за чистотой «ленинской правды» (в его понимании, конечно). Это был Алексей Алексеевич Епишев, почти четверть века возглавлявший Главное политуправление Советской армии и Военно-морского флота. Родом из астраханских рыбаков, перед войной он возглавлял Харьковский обком партии и еще с тех пор с Брежневым был на дружеской ноге. Он его – Леша, тот в ответ – Леня, при встрече обязательно объятья и даже поцелуи…

      Однажды апрельским днем, еще в студенческие годы, в Свердловске, я увидел Епишева случайно возле помпезного здания Уральского военного округа. Он стоял в окружении одноликих генералов, покрытых листовым золотом кокард и погон. Этакий надутый дядька с толстым купеческим лицом цвета лабазной гири, на котором неукротимая властность темнела ничего хорошего не обещавшим взглядом из-под козырька огромной фуражки в «патриаршем» сиянии.

      Напротив находился спортзал СКА, и мы, гурьба молодых ребят, радуясь жизни, выскочили на первую