Две ложки вдохновения на стакан кофе. Таша Траймер

ложь, это лишь плацебо,

      А тоска просочится в вечер,

      Легкой молнией вспорет небо,

      И тревога шипящей кошкой

      У порога встречает снова.

      Пустоту можно мерить ложкой,

      Ей не хватит простого слова.

      Не прикажешь душе и сердцу,

      Не найдешь из ловушки выход,

      Не запрешь для памяти дверцу.

      Время лечит?

      Ну ладно.

      Выдох…

***

      Все уходят. Кто раньше, кто позже,

      Кто в молчанье, кто с лязгом дверным.

      Кто был близок, уходят, и тоже

      Начинают тебя звать чужим.

      Все уходят. Пустеет на сердце.

      Ставишь чайник и пьешь кипяток,

      Но уже невозможно согреться

      И унынье пустило росток.

      Все уходят. И ты запираешь

      На замок свой увечный мирок.

      Миг, второй – снова жить начинаешь,

      Но запомнив тот тяжкий урок.

      Глаза цвета неба

      Я искал твои глаза цвета неба.

      Того неба, что не может быть в Зоне.

      Выжить здесь мне помогла вера,

      Словно воздух в кислородном баллоне.

      Я прошел всю Зону до Монолита

      И стал первым, кто обратно вернулся.

      Ты одна была мне в этом защитой,

      Без тебя бы круг мой там и замкнулся.

      Голос твой по радио дал надежду,

      Словно запах испеченного хлеба,

      И всю жизнь свою, забытую прежде,

      Я искал твои глаза цвета неба.

      Звонок

      Хочу услышать голос робкий

      Как это было в первый вечер.

      Пусть в трубке засмеется звонко,

      Хотя бы раз, а не навечно.

      Но тишину не разрывает

      Трель телефонного звонка,

      И на губах слова растают,

      Все, от "привета", до "пока".

      Ты не звонишь, не отвечаешь -

      Там, за чертой, не ловит сеть.

      Я понимаю, только, знаешь,

      Все жду… ждала, и буду впредь.

      Голос

      Грусть пришла нежеланною гостьей,

      Разделив жизнь прямою чертой.

      Ночью темной, безлунной и поздней,

      Слышу голос, почти неживой.

      Не от стен мне доносится эхом

      Телевизор соседский и лай,

      Не в окошко с порывистым ветром

      Что прохожий сказал невзначай,

      Этот голос внутри, словно память

      Научилась со мной говорить.

      Знаю, трудно такое представить,

      Тем, кто ночью в спокойствии спит.

      Знаю, кажется это безумьем,

      Станут хмуриться строго врачи…

      Но я все отдала б без раздумий

      За тот голос, звучащий в ночи.

      Город живой

      Город живой. Он смотрит из окон,

      Фар, светофоров, неоновых букв.

      Он окружает тебя, будто кокон,

      В недрах его рождается звук:

      Зов переулков и крик небоскребов,

      Звоны витрин, мысли душной толпы…

      Он – муравейник из "филов" и "фобов",

      Он – то, что рушит любые столпы.

      Город как монстр, он всегда ненасытен,

      Новая