Нежный убийца. Владимир Михайлович Вычугжанин

соорудил себе приличную ручку, а бумажек в квартире, где царил хаос, оказалось предостаточно. Неизвестно, вникали ли жильцы дома и прохожие в упавшие с неба сообщения. Если и читали, то «в этом доме» – очень неопределенно! Ведь в доме – девять подъездов! Поэтому и реакции на обращения Акулова не последовало никакой.

      Николай Меркулович не думал сдаваться. Все так же продолжал запускать легкокрылых голубей. А вскоре он узнал и номер квартиры, в которой томился. Помог случай. Неожиданно почтальон принес телеграмму, вызвавшую переполох в стане похитителей: «Тетя Клава, встречай! Прибываю московским поездом. Толик».

      Телеграмму растерявшиеся бандиты оставили на кухонном столе, и пленник не только узнал номер квартиры, но и то, что его мучители очень напуганы приездом «гостя», а, вернее сказать, истинного хозяина этого жилища.

      О надвигающейся катастрофе рецидивисты поспешили сообщить шефу. Тот подчиненных успокоил, мол, все уладит, а сам в ту же минуту смылся (его задержали только через год где-то…на Камчатке!). Акулов продолжал посылать сигналы о помощи, а поезд с Патефоном, его возлюбленной Еленой и его друзьями стремительно приближался к родному городу.

      Бей ногою – так вернее!

      Вот и раздался долгожданный звонок в дверь, долгожданный для пленника, но страшный для бандитов.

      – Кто там? – нарочито грозно спросил главарь Охреянов. (С утра рецидивисты крепко поддали – для храбрости!)

      – Открывай, милиция! – свирепо отвечал Патефон. Он уже знал о кончине тети Клавы, которой доверил беречь квартиру, и теперь не мог понять, что за наглецы хозяйничают в его жилище. – Открывай, а то выбьем дверь!

      Преступники, разумеется, не обрадовались такому обещанию внезапно вернувшегося хозяина. Но открывать не спешили. Они все суетились в поисках лучших позиций для защиты, а, возможно, и нападения. Патефон и его друзья все настойчивее барабанили в дверь. И, наверное, обещание выбить ее оказалось бы выполненным, если бы Охреянов, глотнув еще водки, не распахнул дверь настежь.

      – Кто такой? – бросился к главарю Толик. – Какого черта (хозяин выразился крепче) ты тут делаешь? В моей квартире?!

      Моторыга и Ветрогон расположились немного сзади, по бокам главаря. Они должны были напасть на прибывших после «сигнала». Таковым должен бы стать удар Охреянова. Тот когда-то занимался боксом и решил: его навыков будет достаточно, чтобы справиться с хозяином. А дружки помогли бы обратить гостей в бегство.

      Итак, бывший боксер сходу нанес прицельный удар в солнечное сплетение Патефона. Но закаленный в рукопашных боях сержант ловко увернулся от пьяной атаки.

      – Кто же теперь руками дерется? – удивился Толик. И сразу же продемонстрировал превосходство современного боя. Носок ботинка угодил Охреянову точно в челюсть, и главарь отправился в глубокий нокаут. Его подручные, Ветрогон и Моторыга, потрясенные столь бесславным поражением Охреянова… упали на пол и закрыли головы руками. Но никто не собирался