Предел изобретателя. Евгений Михайлович Крючков

быстрее свалю из города – тем лучше. Телефон я с собой не возьму, но твой номер помню. Если что, позвоню, – быстро сказал я и хлопнул дверью.

      Бегом, что было сил, я побежал к родителям, нужно было срочно забрать деньги. Естественно, они были спрятаны не в самом доме, дабы не слышать лишних вопросов типа: «Откуда столько?» и «Зачем?». Подойдя к тайнику в сарае, я увидел, как включился свет в родительском доме. Первая мысль была не о том, что дали свет, а о том, что я обещал матери больше не исчезать, и о том, как она будет волноваться за меня, особенно когда ее будут пугать следователи. Как только выяснят, что на месте взрыва есть следы радиации, меня сразу закроют в СИЗО и живым уже точно не выпустят. Но надо сказать, что план на этот случай у меня был давно.

      Мне пришлось исчезнуть больше чем на полгода. Так что пока эта история продолжится без меня.

      Антон после случившегося спокойно оделся и пошел домой. Он не сильно переживал. Просто не понимал масштаба ситуации. По дороге домой уже включился свет, все было так, как будто ничего не произошло. До следующего дня.

      Он уже почти отработал свою обычную смену и пошел переодеваться. Сидя в раздевалке, он сам не понял, как оказался лицом на полу.

      – Фамилия. Имя! – заламывая ему руки, кто-то кричал в ухо.

      – Собакин Антон, – испуганно ответил он, открыв глаза.

      Рядом с ним стояли несколько человек в масках с автоматами. Но это была не полиция. На спинах этих людей была символика ФСБ.

      – Чем вы занимались с Иванковым?

      – С Женьком?

      – Отвечай! – еще сильнее заломив руки, кричал человек в гражданском.

      – Просто людям в машины ставили какую-то хрень, я не знаю, что это было.

      – Какую еще хрень?

      – Чтобы бензина меньше расходовали!

      – Чем вы город обесточили?

      – Что? Я не понимаю!

      – В отдел его!

      После этих слов ему на голову надели мешок и повели в машину. Мешок сняли через несколько часов езды. Это явно был не Егорьевск. Дверь открыли, но вокруг была какая-то промзона. Его отвели в ближайшее к машине здание. Там была своего рода допросная. Стул, стол, лампа – в общем, все, как полагается. Антона посадили на стул, руки были в наручниках. На противоположной стороне сел тот самый офицер в гражданке, что допрашивал его при задержании.

      – На пожизненное тянешь, – невозмутимым и спокойным голосом сказал он.