Последняя обойма. Николай Прокудин

поглядел на вошедшего офицера. Во взгляде читалась неприязнь.

      «С чего бы? – подумал Андрей. – Накосячить еще не успел. Не выскочка, не из блатных, в родне – ни одного штабного. И раньше с Филатовым никогда не пересекались. Странно…»

      – Присаживайтесь, – пробурчал генерал-лейтенант.

      Новый заместитель устроился за длинным столом; рядом на стул поставил тонкий кожаный портфель, недавно подаренный супругой.

      Командующий ВВС недовольно пожевал губами, снял очки в тонкой металлической оправе и сухо произнес:

      – Я ознакомился с вашим личным делом. И, к сожалению, сделал выводы отнюдь не в вашу пользу.

      – Могу узнать почему? – вскинул брови Андрей и невольно покосился на генсека. Тот тоже смотрел с портрета с подозрением и недовольством.

      Воронов и впрямь был удивлен подобным заявлением, ибо с момента получения лейтенантских погон не имел ни одного взыскания. Все обстояло прекрасно и с боевой подготовкой, и с воинской дисциплиной, и даже с пресловутой морально-политической составляющей.

      – Насколько я понял, вы совершенно не жалуете штабную работу, – пояснил причину новый шеф. – Вместо взаимодействия с разведкой и оперативным отделом вы предпочитаете прохлаждаться на аэродроме. Верно?

      – Почему же прохлаждаться? – попробовал возразить Андрей. – Скорее, работать и готовить смену.

      – Можно подумать, кроме вас, некому подготовить молодежь. К чему эти ваши регулярные полеты? До сих пор не налетались? Вот скажите, к примеру, зачем во время последней стажировки вам понадобилось осваивать штурмовик «Су-25»? Вы же вертолетчик!

      – Товарищ генерал, я готовился командовать большим авиационным соединением, в котором помимо вертолетов будут и самолеты различного назначения. Чтобы грамотно командовать, нужно знать авиационную технику и желательно уметь на ней летать. Вы же сами прекрасно об этом знаете.

      – Демагогия, Андрей Николаевич. Сущая демагогия.

      Воронов ненавидел слово «демагогия». Обычно оппоненты в спорах прикрывались им в тот момент, когда заканчивались относительно разумные аргументы и попросту нечем было возразить.

      В общем, разговор не клеился. И причин тому имелось целых две.

      Во-первых, внешне Воронов совершенно не походил на заместителя командующего ВВС армии. Молодцеватый, подтянутый; седина только начинала пробиваться на висках, но из-за короткой стрижки разглядеть ее было невозможно. Андрей не курил, алкоголем никогда не злоупотреблял, фигуру благодаря регулярным занятиям спортом имел атлетическую.

      Второй причиной являлся возраст. Если бы не генеральский мундир с академическим ромбиком и орденскими планками – никто бы не дал ему сорока лет. Одним словом, мальчишка против матерого Филатова, которому скоро должно было стукнуть шестьдесят.

* * *

      Первые две недели пребывания Воронова в новой должности получились суетными и трудными. Они совершенно не походили на те времена, когда он поднимал в воздух