КГБ против СССР. Книга первая. Братья Швальнеры

принял его в комнате отдыха – ночной пожар застал министра дома, как пожилому человеку ему сложно было подорваться с места и сразу приступить к работе в кабинете, а может быть, он просто не хотел, чтобы все подчиненные понимали, что случилось ЧП. Хотя, Колесниченко показалось, что спящее министерство давно всю ночь стоит из-за произошедшего на ушах.

      – Здравствуйте, Владимир Иванович, – министр протянул руку следователю, обратившись к нему очень уважительно, чем немало удивил его.

      – Здравия желаю, товарищ генерал армии!

      – Вольно. Садитесь.

      Министр указал ему на резной стул напротив небольшого столика у дивана, на котором сидел сам. На столике расположились две чайные пары, сахарница, нарезанный лимон.

      – Чаю, кофе?

      – Нет, спасибо. Если можно, ближе к делу. Зачем вы меня вызвали?

      – Я вас не вызывал, это не в моей компетенции. Я попросил вас приехать с тем, чтобы услышать ваши впечатления от пожара… Каковы ваши предварительные выводы, если, конечно, это не тайна следствия…

      – Ну что вы, товарищ министр… Вывод сделать сложно. Инспектор пожарной охраны – единственный разумный человек, с кем мне удалось переговорить на месте происшествия, – утверждает, что речь идет о трагической случайности. Хотя много в его рассказе и нестыковок… Основной вопрос все же в том, что именно было включено на трех этажах гостиницы и что, в конечном итоге, и повлекло возгорание? Инспектор утверждает, что в момент замыкания на всех трех этажах работали какие-то сверхмощные электроприборы, запитка которых и не дало системе выключиться при перепаде напряжения. Они работали, как я понял, принудительно, но от общего гостиничного генератора…

      – Я вам расскажу, что там стояло.

      Колесниченко опешил, но прервать министра не решился.

      – Понимаете, несколько месяцев назад я, вместе со своими заместителями Крыловым и Папутиным, заручившись поддержкой Леонида Ильича, создал под эгидой Министерства своего рода особый отдел – эдакое подразделение контрразведки, которое запустило, если можно так сказать, щупальца в дела криминальных структур. За несколько месяцев раскрываемость выросла в разы, мы окончили фактом ряд давно подвисших уголовных дел…

      – Вы сказали «контрразведка». Но это же дело КГБ!

      – Именно. Мы тогда задумались – если преступность в стране так высока, то не может быть, чтобы не покрывалась она со стороны силовых министерств и ведомств. Вскрыли очень много коррупции в собственных рядах, что доселе недоступно было органам КГБ – еще в начале 1970-х я ходатайствовал перед ЦК о принятии постановления, запрещающего КГБ вербовать сотрудников в рядах МВД. ЦК тогда пошел мне навстречу. Так вот. За это непродолжительное время, что существовал спецотдел, мы выявили также преступления коррупционной направленности в высших сферах Комитета…

      – Ну и ну…

      – Именно. И отдел этот, скрытый от посторонних глаз, находился как раз на 10,