Любовь на все времена. Часть 2. Тамара Злобина

мысленно Виктор. – Как вообще жить можно, среди дорогих экспонатов?!

      И Бахнин понял, что и дама – тоже «дорогой экспонат», дополняющий собой всю эту роскошь. И сразу решил, относится к ней, как к этому самому экспонату: ничего не принимать близко к сердцу и не становится в позу ведь глупо обижаться на стул или кушетку, если они тебе «наступили на ногу».

      – Итак, – начала дама, – Любушка говорила мне, что вы, ВиктОр, изучаете с ней одни и те же предметы.

      – Да, мадам, – неожиданно для себя ляпнул Бахнин.

      – Называйте меня, пожалуйста, Еленой Никифоровной, – поправила та.

      Виктор вновь хотел сказать своё «да, мадам», но Любава успела легонько наступить ему на ногу, давая понять, что этого делать не нужно.

      – Любушка говорила, что вас воспитывала мама… Не могли бы вы немного рассказать о своей семье? Откуда вы, чем занимались ваши предки?…

      – Да, собственно, особенно нечего рассказывать, – отреагировал Виктор. – Мама с двухлетнего возраста осталась без родителей… Один добрый человек передал её в детский приют… На его фамилию её и оформили: Бахнина Василиса Игнатьевна.

      – Где это случилось? – спросила Елена Никифоровна, меняясь в лице. – Где находился этот приют? Не в Костроме ли?

      – Откуда вы знаете? – удивился Бахнин, непонимающе глядя в красивое лицо дамы.

      – С первого взгляда на вас, Виктор, меня не покидала мысль, что ваше лицо я уже где-то видела… Но ведь мы с вами никогда не встречались раньше?

      – Нет, не встречались, – растеряно подтвердил Бахнин.

      Елена Никифоровна по-девичьи легко поднялась с софы, на которой восседала, как знатная дама во время приёма.

      – Подождите тут! – бросила она. – Я сейчас!

      Любава и Виктор переглянулись между собой, ничего не понимая.

      Дама вернулась очень быстро. В её руках был семейный альбом в малиновом бархатном переплёте. Не заботясь об этикете она плюхнулась рядом с Виктором, укладывая альбом на его колени.

      – Открывайте на пятой страничке! – сказала она, прижимая к глазам надушенный кружевной платочек.

      Виктор исполнил приказание дамы и открыл альбом на указанной страничке.

      С фотографий на него смотрели знакомые лица: пышная дама явно дореволюционного времени, сидящая в плетёном кресле под пальмою и мальчик, лет пяти-шести. Дама, как две капли воды была похожа на его мать, а мальчик сильно напоминал его самого.

      – Кто это? – севшим голосом спросил Виктор?

      – Это моя бабушка по материнской линии – Бартенева Елена Антоновна – в девичестве Гизетти, – сказала Елена Никифоровна.

      Любава и Виктор вновь переглянулись.

      – Если бы ни это невозможное одеяние, – всё ещё ничего не понимая, произнёс Бахнин – я бы сказал, что это – моя мать.

      – Поздравляю тебя Любушка, – нервно засмеялась дама. – перед тобой потомок Бартеневых-Гизетти – наш родственник по женской