Бесконечная шутка. Дэвид Фостер Уоллес

в татуируемого достаточно глубоко, чтобы он не дернулся и всю руку себе не порвал к хренам. На обычный ультраминимальный синий квадрат, как у Гейтли на правом запястье, уходит половина дня и сотня отдельных уколов. Потому линии никогда не бывают ровными, а цвет не всегда однородный, ведь невозможно каждый отдельный укол в, ну, дергающуюся плоть произвести с одинаковой глубиной. Вот почему тюремные наколки всегда выглядят так, будто их набивали дети-садисты в дождливый полдень. У Гейтли синий квадрат на правом запястье и кривой крест на гигантском левом предплечье. Квадрат он набил сам, а крест набил сокамерник в обмен на такую же услугу. Оральные наркотики сделали процесс и менее болезненным, и менее утомительным.

      Швейную иглу стерилизуют в этиловом спирте, который, по разъяснениям Гейтли, получают, взяв полфрукта из столовки, размяв, добавив воды и выдавив кашицу в зиплок, который прячут в смыве тюремной параши, чтобы, ну, настояться. Полученный стерилизатор можно также употреблять внутрь. Алкоголь и кокаин – единственное, что трудно достать в пенитенциарных учреждениях системы БИУ[64], потому что их избыток всегда вызывает среди заключенных переполох и только вопрос времени, когда кто-то начнет трескать сыр. Недорогой наркотик орального употребления Списка IV Талвин же можно выменивать на сигареты, какие, в свою очередь, можно покупать в барахолке или выигрывать в криббидж или домино (в БИУ запрещены карточные игры), или собирать в больших количествах с заключенных помельче в обмен на крышу от романтических авансов заключенных покрупнее. Гейтли – правша, и руки у него размером примерно с ноги Крошки Юэлла. Его тюремный квадрат на запястье перекошенный, а по углам – дополнительные округлые кляксы. Типичный средний тюремный партак не удалить даже лазерной хирургией, так глубоко он впечатывается. Гейтли вежлив в ответах на вопросы Крошки Юэлла, но особенно не распространяется, т. е. Крошке приходится задавать очень конкретные вопросы о том, что хочется знать, лишь бы получить короткий конкретный ответ от Гейтли только на этот вопрос. А затем Гейтли буравит его взглядом – привычка, на которую Юэлл подолгу жалуется в спальне. Гейтли не считает его интерес к татуировкам агрессивным, скорее просто временной одержимостью еще трепещущей без Веществ психики, откуда через пару недель изгладится всякое воспоминание о татуировках, – отношение, которое Юэлл считает в высшей степени снисходительным. Отношение Гейтли к его собственным примитивным татуировкам – отношение второй категории, с по большей части искренними стоицизмом и смирением, как минимум потому, что эти необратимые эмблемы тюрьмы – вторичные звоночки по сравнению с некоторыми трындецовыми и реально необратимыми импульсивными ошибками, что Гейтли наделал в бытность свою активным наркоманом и грабителем, не говоря уж об их последствиях – последствиях ошибок, за которые ему предстоит еще долго расплачиваться, с чем он давно учится смиряться.

      У Майкла Пемулиса есть такая

64

Бостонские исправительные учреждения.