Одиссея Атани Дюбарри. Начало. Маргарита Мартынова

достал шкатулку с полки и заглянул в неё.

      – Что вы хотите взять с собой?

      – Подвески…

      – Ох, мадемуазель… это был подарок вашей матушки…

      Аврелия на секунду остановилась, потом кивнула.

      – Да я знаю! Мама видит меня сейчас, она не осудит! Я иду на благое дело…

      – Угу… в тюрьму… – задумчиво извлек Боб, моргая.

      – Если б ты видел глаза этого несчастного, ты бы не сомневался! Он не может быть преступником, просто не может! Что я могу сделать, кроме как принести ему и его товарищам немного еды, они так измучены…

      Он взяла в руки подвески с камнями и осмотрела их:

      – Ведь я права, правда? – как бы обратилась она к самой себе. – У надзирателя наверняка семья, детишки… Вряд ли, у него огромное жалование… А я прошу всего немного: возможность увидеться с этим заключенным и передать ему еды… – она помрачнела. – Когда я выйду замуж, у меня уже не будет даже такой возможности… Я недостаточно набожна, чтобы уйти в монастырь, значит, придется коротать свои дни подле месье Трено. Ох, я бы лучше даже за тебя вышла!

      Боб сначала растерянно посмотрел на неё, потом вдруг оскалился.

      – Мадемуазель мне льстит…

      Она с грустной улыбкой посмотрела на паренька и пожала плечами:

      – Вот только пришлось бы подождать как минимум, три-четыре года, а я уже не располагаю таким временем…

      – Ох, все то вы не устаете шутить…

      – Я просто должна хоть раз быть сильнее, чем кажусь, правда? Я впервые иду куда-то тайком ночью… Иду далеко… иду в тюрьму…

      – И я иду с вами!

      – Вот поэтому я и не боюсь, – она улыбнулась опять. – Ох, если узнает мой брат, пропали мы оба с тобой, друг мой Роберт!

      Повисло молчание, после которого тот спросил.

      – Мне идти вниз?

      – Да. Иди, – девушка села. – Если Филипп спросит обо мне, что вряд ли, скажи, что я уже легла… что я себя плохо чувствую или ещё что-нибудь… в общем, придумай, что хочешь, главное, чтобы он не вздумал ко мне подняться, и всё… Я себя выдам… Ступай! – она выглянула в окно и с чувством прибавила. – Наше время ещё не пришло!

* * * *

      Атани с ногами сидела на подоконнике своей комнаты, обнимая белые округлые колени. Она изучала горизонт и предавалась своим мыслям, её красивое лицо было задумчивым и немного печальным, брови были слегка сдвинуты. Весь её вид поражал своей неприступностью, загадочностью и кристальной нежностью одновременно. Царившую тишину нарушил только шелест листвы за окном и чуть надтреснутый крик чаек где-то за скалами. Внезапно по коридору прозвучал быстрый стук каблуков, и дверь комнаты открылась. Сделав по инерции внутрь два быстрых шага, та самая блондинка, приехавшая с мужем накануне вечером, увидела Атани, остановилась, как вкопанная, и мгновенно сменилась в лице, отшатнувшись.

      – О, Боже! – громко воскликнула она, покрываясь красными пятнами волнения. – Я ошиблась