Цвет крови. Заглянувшие в Бездну. Алексей Калугин

двое полицейских.

      Шарков обернулся назад, положил локоть на спинку сиденья.

      – Так, парни, задача простая. Работаем по стандартной схеме с небольшим изменением. Стас с Серегой сразу поднимаются на этаж выше и блокируют лестницу до тех пор, пока мы не выведем альтера. Если вдруг снова объявится этот супергерой, валим его без разговоров.

      – За альтера башку снесут, – мрачно буркнул здоровяк Василий.

      – Причем всем, – добавил Стас.

      – Приказ полковника Джамалова.

      Игорь не стал уточнять, что приказ этот негласный. Потому что даже всесильный полковник Джамалов не мог, не имел права приказать убить альтера. Но он мог не придавать это дело огласке. Если об этом парне не было ничего известно, значит, и исчезнуть он мог незаметно.

      – Ну, если так, то с превеликим удовольствием, – усмехнулся Василий.

      – К тому же, кто сказал, что он альтер? – добавил Серега. – Лично меня об этом не предупреждали.

      – Все, – Шарков натянул на руки тонкие кожаные перчатки, шевельнул пальцами, чтобы привыкнуть к ним, и тихо хлопнул в ладоши. – Работаем.

      Ловчие вышли из машины – тени неслышно отделились от тени.

      Все были в стандартной экипировке спецназа, без каких-либо знаков различия. Оружие на показ не выставлялось, но находилось под рукой.

      Нужная им квартира располагалась на третьем этаже.

      На втором этаже не горел свет, что сразу насторожило Шаркова. Но тревога оказалась ложной – причиной была не подготовленная засада, а все та же безалаберность коммунальщиков.

      Квартира, как и следовало ожидать, оказалась маленькой и тесной. И пахло в ней неприятно – вроде как заношенными донельзя носками. Запах был не резкий, скорее даже смазанный, но какой-то липкий, почти что осязаемый.

      Шарков давно уже обращал внимание на то, что любая квартира обладает каким-то своим, строго специфическим запахом. Но такого резко неприятного запаха, как здесь, он еще нигде не встречал. Дурной запах подспудно провоцировал неприязненное отношение к обитателям квартиры. Жить, постоянно вдыхая эту мерзость, казалось противоестественным.

      В крошечной прихожей, в которой двоим было не разойтись, стоял полицейский. Лицо у него было такое же серое и унылое, как и форма.

      – Все в порядке? – тихо спросил у него Шарков.

      Полицейский молча кивнул.

      Шарков жестом велел ему выметаться. Мент сделал свое дело – мент может уйти.

      В комнате, которую условно можно было назвать «большой», поскольку она была самой большой в квартире, но при этом все равно маленькой, находились четверо.

      В дверях стоял второй полицейский с автоматом, которого Шарков тоже жестом выставил из квартиры. За годы службы Шаркова еще ни разу ни один полицейский не поинтересовался, что будет происходить в квартире после его ухода. Неужели их это совершенно не интересовало?

      В центре комнаты, прямо под пятирожковой люстрой на стуле сидел