Нигилисты. Николай Лепота

летом они были на море. Видели эти камни, этих чаек, эту пену, эти синие, красные и желтые ноги-веточки в теплой воде… С кем же он теперь туда поедет? Зачем он туда поедет? С Лилей Брик? Нет, с ней нужно куда-то в другое место.

      А что мы знаем о трамваях? Зачем о них так небрежно?..

      Может, и у них есть любимые мягкие рельсы и дорогие им повороты вокруг старых деревянных домов и ажурных металлических столбов. Может, им хочется бежать вдаль по теплому железу навстречу заре, не останавливаясь на остановках? И осыпать свою желтую голову длинными голубыми искрами… Голову? Это едва ли.

      Но вы же не были трамваем. Вы не знаете вкуса электричества!.. Так что же судить их? Что рядить?..

      И чайками мы тоже не были.

      Быть может, лишь мелкими птичками на определенном этапе эмбрионального развития.

      А как прекрасно сидеть на красных от восходящего солнца камнях. Слушать песни моря и вдыхать запах водорослей и йода, пахнущего рыбой…

      Это ли плохо?

      Ну-ка, чайка, отвечай-ка!

      2

      День расставания с женой был его последним спокойным днем. Как оказалось.

      Обычно люди в такие дни дерутся, или плюются, если почему-либо нельзя драться, делят нижнее белье, потому что одно «он дарил, а другое хрен знает кто!..»

      Люди преображаются, совершенно не сдерживаются (хватит!), ибо нравственность – есть правда, которая лезет наружу.

      Вешаются или пытаются повесить друг друга, орут, вспоминая: «… каких вы, сука, ели раков? Просто раков!.. Просто ели!.. Раков ели раком!..»

      О слабости натуры: «…ты тюфяк, у тебя даже на галстуке сопли…» И охапка галстуков радугой в лицо: смотри!

      Наболевшее: «Змея дочь змеи!..» и «…а вот теперь иди к своей маме с чемоданом навеки и скажи громко: «Мама!..» Скажи: «Здравствуй, мама!..»

      Конфликты на религиозную тему: «Яйца они на Пасху красили! Кому?..»

      И что-нибудь из мира науки: «…да задохнись ты газами впотьмах…»

      «Обманутые» очень мирно просят рассказать «как все было на самом деле»:

      – Просто расскажи и все, чтобы знать. Так… «Было один раз…» Так. У Дятловых?.. Так. Один раз и все?.. Хер там – один!.. Не трону? Щас я тебя не трону!..»

      Про Сибелиуса, конечно: «Сибелиус лучше Шо… Сибелиус?! Да провались ты со своим Сибелиусом! Прыгни с ним со скалы!..»

      Банальное:

      «Будут деньги – приходи…»

      «Леденец соси лиловый!..»

      И прочее всем давно известное, правдивое, без лизоблюдства. Без угнетения. Без якобы служащей делу мира политкорректности.

      Делу мира!.. А вот когда рванет, то и не орите! Одумайтесь! Одумайтесь сей же час и не душите правду день за днем!.. Ее за кушак не заткнешь. В шапку не положишь. Отрыгнется огненно!..

      С пьяницами и вовсе сладу нет.

      Еще плачут в этот день. Страдают страшно. Некоторые смеются.

      И их понять можно.

      Илья, видимо, тоже переживал. Он чувствовал, что у него вытащили что-то из груди, а взамен ничего не положили. И вокруг тоже было пусто. Он не кричал, не плакал. Не было ни привычки, ни желания. Но неосознанно ждал, когда то самое, которое было