Так и есть. Книга вторая. Андрей Дорофеев

И это самое отвратительное – осознавать, как разум порой до обидного эффективно подавляет тело.

      – Живешь-то где?

      Тема мрачно молчит, ясно, что вопрос риторический. Так, для поддержания разговора. И еще он понимает, что эти люди знают о нем все.

      Стоп.

      Вдруг схема разворачивается своей богатой палитрой перед ним во всей красе.

      Ну конечно!

      Вчера его выследили и загнали в нужное место. Правильно подготовили психологически. Дальше он сам пришел и сам все подписал. Салтычиха даже паспорт не спросила, а он, поддавшись ее цыганскому гипнозу, не глядя подмахнул какие-то бумажки. Вот так и работают черные риэлторы.

      Каким-то образом эта банда узнала, что он живет один уже пять лет в Крылатском, в просторной квартире, доставшейся ему в наследство от любимой бабушки. Он один, он безработный и беззащитный. Его выследили, подобрали правильный код к мозгам и очень технично обработали. Он сам все подписал. САМ ВСЕ ПОДПИСАЛ.

      А они уже все знали наперед. Вписали в договор паспортные данные, спровоцировали его визит к нотариусу, прикинувшемся эксцентричной теткой и, ловко объегорив подавленного недавним стрессом Тему, подсунули нужные документы.

      Ничего даже делать принудительно не пришлось. Он заигрался, увлекся и исполнил все, что от него требовалось. А теперь его можно просто стереть. Взять в охапку и увезти куда подальше, лишь бы не мешал закончить сделку. Теперь все произойдет без его участия, ведь он уже отработанный материал и больше никому не нужен.

      Теперь ему стало по-настоящему холодно.

      Тема понял, как одним росчерком любезно поданного пера он сам, своими руками, перечеркнул всю свою прежнюю жизнь и себя, как личность.

      В этот момент они вышли из переулка на еще не просохший после дождя тротуар и двинулись в сторону огромного черного внедорожника, похожего на катафалк.

      ***

      Не люблю этот момент, когда ты понимаешь, что задушевный разговор за бокалом пива превращается в обрывочный обмен спутанными фразами.

      В принципе, мы и раньше с дядьСережей набирались преизрядно. И оба понимали, что уже хватит, и утро красит нежным светом стены древних питерских зданий, а, значит, лучшее решение – разойтись. Проснувшись от жажды, дома в мягкой постели несколько часов спустя, мы похвалим себя за мудрый поступок и почти что своевременное отступление с поля алкогольных баталий. Через неделю, окончательно отдышавшись, обменяемся несколькими добродушными фразами в мессенджере и вновь забудем друг о друге на полгода.

      Но сегодня мы явно перебрали и, стало быть, начинается долгий бессистемный диалог. Это плохо, потому что я уже не смогу контролировать себя дальше, а Сергей, однозначно, уже даже перешагнул границу осознания этого факта и ушел в абстракции. Я же балансирую на границе, но разум мой понимает, что сейчас отключится и напоследок отчаянно сигнализирует о грядущем апокалипсисе.