Раз дракон! Два дракон!…. СатоЯ сама

был короткий ответ Ланса.

      – Нет, дайте мне тот, который можно взять в руки одному человеку и принести. Самый маленький, так сказать.

      – Так он в вашей комнате есть, стоит на вашем письменном столе, – пожал плечом Лем.

      – Странно, не заметил его. Забыл совсем! Ладно, тогда свободны, до этого портрета в своей комнате я и сам дойду.

      – Как угодно, господин Рауф, – ответил Ланс.

      – Позвольте узнать, ваша светлость, – спросил Лем. – А зачем вам портрет?

      – Лем, прекрати, – Ланс дёрнул брата за рукав рубахи. – Какое твоё дело?

      – Пусть говорит, Ланс, – осадил я спокойно парня. – Почему ты спрашиваешь, Лем?

      – Ну, обычно после ссоры, когда вы помиритесь с супругом, то в знак примирения заказываете его портрет. Вот я и спрашиваю, не хотите ли заказать новый портрет господина Салеха?

      – Пока не знаю, Лем. Сначала надо помириться. Скажи, а что, я разве так после каждой ссоры делал?

      – Да, господин, но только после больших ссор. Забыли разве?

      – Значит крупных ссор было пять?

      – Да, верно, господин Рауф. А мелких вообще немерено! – ответил Лем. А у самого в глазах заплясали чертята. Видимо, моя просьба с поиском портретов вселила в него надежду на скорое примирение с супругом.

      – Лем, я просто попросил его портрет. Только и всего! Не придумывай себе ерунды… – осадил я парня спокойно и без раздражения. Лем сразу сник.

      – Ладно… – пробурчал он, ковыряя носком сапога пол в кабинете. Его любопытство служит с ним не лучшую службу. Задавая вопросы, он ничего не боится, даже того, что может вызвать гнев и раздражение, в итоге может быть наказан.

      Я отпустил парней по делам. Лему было велено вызвать Макса, и он ещё помнил об этом. Сам я поднялся в свою комнату. На письменном столе действительно стоял портрет в простой деревянной рамочке. Точнее, это был не портрет одного супруга, а нас вместе. Себя, я конечно узнал. А вот мой благоверный…Я взял портрет в руки и взглянув внимательнее на лицо супруга и…влюбился! Снова или нет, не знаю! Боже, как он, красив! Причем это не столько внешняя, сколько внутренняя красота. Художнику удалось передать свет, струящийся из карих глаз супруга. В этот свет я и влюбился! Это что вообще за реакция у моего тела? Я Салеха в человеческом облике впервые вижу (и то не картинке), а такое чувство, что знаю очень давно!

      Мэтью действительно, его практически полная копия. Те же волнистые каштановые волосы, тот же нос, подбородок, конституция тела. Однозначно, мой типаж. Такие мне всегда нравились. Только у Мэта черты лица и тела чуть мягче в силу возраста. Длинные волнистые волосы мужа обрамляли аккуратное треугольное лицо. Густые прямые брови, широко открытие светло – карие глаза, прямой нос с лёгкой горбинкой и мягкие очерченные губы.

      Однако, сын, это сын. А супруг – это что–то иное, близкое и родное сердцу для любого альфы. Сын от плоти и крови, а муж – часть души! Салех похоже, часть души, вторая половинка, с которой я никак сладу дать не могу! Точнее