Последняя ночь Клеопатры. Марина Серова

в сторону:

      – Горе-то какое, такая молодая была.

      – Как вас зовут? – спросила я.

      – Ольга Петровна, – сказала женщина.

      – Ольга Петровна, вы случайно не дежурили в тот день, когда это произошло? – спросила я.

      Ольга Петровна снова вздохнула:

      – Дежурила. И надо же такому случиться! Меня уже и милиция допрашивала, а что я могла сказать?

      – Вы давно здесь работаете? – спросила я. – Я имею в виду, вы знали Елизавету Максимовну Городенчикову?

      – Конечно, знала. А работаю я здесь уже три года. За это время успела изучить всех жильцов.

      – Не припомните, Ольга Петровна, во сколько часов Елизавета Максимовна пришла домой в тот день?

      – Сейчас скажу. Это было… Да, в десять часов вечера она возвратилась домой. Ну, или начало одиннадцатого. Я и милиции так сказала.

      – Она прошла мимо вас и поднялась на лифте на свой этаж? – уточнила я.

      – Она была не одна, – сказала консьержка.

      – Вот как? А кто же с ней был?

      – Мужчина. Она только кивнула мне, и они прошли к лифту, – ответила Ольга Петровна.

      – Раньше вы этого мужчину здесь видели? – спросила я.

      – Кажется, нет. Нет, не видела.

      – Но вы запомнили его, когда он поднимался вместе с Елизаветой Максимовной?

      – В общих чертах, пожалуй, да, запомнила, – сказала Ольга Петровна.

      – Опишите тогда, как выглядел этот мужчина, – попросила я.

      – Довольно плотного телосложения, но не толстый, рост у него выше среднего, его можно назвать высоким.

      – А у этого спутника Елизаветы Максимовны были ли какие-нибудь особые приметы? Ну, может быть, он прихрамывал. Или у него на лице был шрам или еще что-то в этом роде?

      – Я не очень хорошо разглядела его лицо, – призналась консьержка, – а шел он нормально, никакой хромоты я не заметила.

      – Они о чем-то разговаривали, когда проходили мимо вас? – задала я следующий вопрос.

      – Так, перебросились парой фраз. Я особенно не прислушивалась. Кажется, они обсуждали каких-то своих общих знакомых, я так поняла.

      – Хорошо. Скажите, Ольга Петровна, а во сколько часов этот мужчина вышел из квартиры Елизаветы Максимовны? – спросила я.

      Она недоуменно посмотрела на меня:

      – Так он и не выходил из ее квартиры, – сказала она.

      – Вы уверены? – спросила я.

      – Да. Во всяком случае, я его не видела.

      – Простите, а вы никуда не отлучались?

      Консьержка лишь на секунду замялась, но потом все-таки уверенно ответила:

      – Нет, я все время была здесь.

      – Хорошо, тогда скажите вот что: в течение того дня кто-то из посторонних входил в подъезд? – спросила я.

      – Как будто бы нет. Точнее сказать, никто не проходил к лифту. Но вот женщина средних лет, немолодая уже, сказала, что перепутала подъезд, когда я ее спросила, к кому она направляется.

      – И что же было дальше?

      – А