Детская комната. Максим Милованов

до беды недалеко.

      «Но что делать? – спросила себя Валентина. – Не отдавать же мальчика в приют. Должен быть какой-то другой выход!.. А если упечь садиста в тюрьму?.. Нет, вряд ли это хорошая мысль. Тогда уже мать возненавидит сына. Да и вряд ли удастся что-нибудь доказать. Ведь единственный свидетель будет на стороне тирана».

      Прокрутив в голове несколько вариантов возвращения Кузьмы к родным пенатам, Глушенкова с ужасом поняла, что приемлемого среди них просто нет. А в этом свете просьба матери пристроить сына в интернат выглядела не такой уж безнравственной.

      «К тому же, интернаты разные бывают, – рассуждала Валентина. – Есть, например, интернат для одаренных детей, а Кузьма, несомненно, одарен. Там очень приличные бытовые условия и великолепные преподаватели. И Кузьма сможет по-настоящему развить свой математический талант».

      Валентина не успела порадоваться решению – из-за двери выглянул капитан Панфилов.

      – Валя, можно тебя на минутку? – попросил он.

      Глушенкова вышла в коридор.

      – Только что звонили из приемника-распределителя, – сообщил Панфилов. – У них там ЧП – убежали восемь подростков. Среди них и твой математик.

      – Вот так сюрприз! – Глушенкова ушам своим не верила. – А они там ничего не напутали?

      – Нет, все точно, – ответил Анатолий, протягивая коллеге журнал регистрации происшествий. – Вот список беглецов.

      – В хорошенькой же компании он оказался! – досадливо поморщилась Валентина, прочитав список. – А когда был побег?

      – В половине первого ночи.

      Валентина невесело улыбнулась.

      – Кузьма оказался на свободе даже раньше, чем я ему обещала. Хоть одна приятная новость сегодня…

      Скажи детству «прощай»

      Новый день в стане «червяков» начинался не с утренней зарядки и не с чашки бодрящего кофе, а с сигареты. Покурить натощак любили все четверо, так что Кузьма проснулся в клубах едкого дыма. Едва он открыл глаза, как услышал вопрос Пули:

      – Кузя, курить будешь?

      – Я не курю, – ответил он.

      Пуля посмотрел на него так, будто увидел инопланетянина.

      – Ну, ты даешь, блин…

      Через пару минут все уже были на поверхности. Утро было ясным, из-за домов пробивались солнечные лучи. Не будь на календаре середина декабря, этому можно было бы порадоваться, но зимой яркое утреннее солнце означало только одно – сильный мороз. Первым его ощутил Шнурок, оставшийся без верхней одежды.

      – Ни фига себе… жара! – невесело пошутил он.

      – А че ты наверх вылез? – спросил Пуля. – Посиди покуда внизу. А мы щас сгоняем куда-нибудь и сообразим тебе новый прикид!

      – Где вы без меня фуфайку найдете?

      – А тебе обязательно фуфайка нужна? Куртка не пойдет?

      – Не пойдет, – замотал головой Шнурок. – В фуфайке у меня вид жалостный, лучше подают!

      – А без одежды еще жалостней! – неожиданно для всех и для себя самого сказал Кузьма. – Ходи так, и подавать будут еще лучше!

      Все