ОСВОД. Челюсти судьбы. Виктор Точинов

мероприятия кто-то заявлялся со штыками, багинетами и тому подобным холодным оружием. Но кивнул: буду. Как штык.

      Дверь захлопнулась. Микроавтобус укатил.

* * *

      Нужное мне место отмечал небольшой крестик, нарисованный мелом на асфальте рядом со стеной. Вернее, выглядел он нарисованным мелом, но стереть его влажной тряпкой не стоило и пытаться. Дожди и прочие погодные неурядицы тоже никак не повредили крестику за те десять лет, что я служу в Институте. Подозреваю, что он вечный – и когда Солнце погаснет, а Земля распадется в космическую пыль, среди скопления этой пыли окажутся частицы белого вещества, застывшие всё в той же крестообразной форме.

      Стена над крестиком не имела никаких видимых признаков входа, даже окна там не было. Но я знал, что делаю.

      Прижал обе ладони к стене, постоял так несколько секунд. Почувствовал, как холодный облицовочный камень начал нагреваться, – и отступил на шаг. На стене проступил контур равностороннего треугольника высотой около двух метров. Я произнес отпирающее Слово:

      – Пх’нуууууи’нахт!

      (Если судьба занесет вас в окрестности Института, не пытайтесь повторить мой фокус, ничего не получится: русские буквы не передают нюансы произношения гласных Слова.)

      В центре треугольника появилось изображение глаза – большого, с хороший арбуз размером. Глаз казался, чем и был: достаточно условным изображением на камне. И одновременно выглядел тем, чем был тоже: живым глазом неведомого громадного существа.

      Веретенообразный зрачок уставился на меня, а я на него. Двухсекундная дуэль взглядов – и глаз исчез, а камень, очерченный треугольником, стал на вид зыбким и полупрозрачным. Дверь открылась.

      Иногда я задумываюсь: что случится, если однажды я не пройду фейсконтроль или кто-то еще не пройдет? Страж Двери высунется в наш мир, чтобы покарать за несанкционированное пользование Дверью? Или все закончится мирно и стена станет просто стеной?

      Я шагнул вперед, на стену. И исчез – для взгляда стороннего наблюдателя, окажись вдруг такой во дворе. Но незваные гости по территории Института не бродят. А званых гостей встречают с почетом на главном входе и показывают им лишь то, что можно и нужно показать.

      Исходя из банальной логики и эвклидовой геометрии пространства, оказаться я должен был на техническом полуподвальном этаже, на нулевом, как его еще именуют. Но Дверь работает на других принципах, и оказался я уровнем выше – шагнул из стены в коридор, тянущийся, изгибаясь то вправо, то влево, через весь наш шестой корпус.

      Поблизости никого не было, и никто не удивился моему неожиданному появлению. А если бы кто-то был – все равно бы не удивился.

      Я быстро пошагал коридором, благо шагать всего ничего. Коридор казался довольно бессмысленным с архитектурной точки зрения: ни одной двери в него не выходило. Но в Институте многое выглядит не тем, чем является на самом деле…

      С пингвином мы неожиданно столкнулись за изгибом коридора. Вернее, это я почти налетел на него, поскольку шагал