ОСВОД. Челюсти судьбы. Виктор Точинов

Я бы не рискнул. Вернее, я-то бы рискнул, но другим не стал бы советовать.

      – Мир богат дураками…

      Звук у записи отсутствовал. Но я видел, как турист из переднего каяка – тот, с камерой – перестал грести, отложил весло, уставился куда-то влево и что-то возбужденно говорит, показывая рукой на реку. Заметил тот самый плавник? «Наша» камера тоже повернулась туда, но ничего, кроме реки и дальнего берега, я не увидел.

      – Смотри внимательно, сейчас начнется самое интересное, – пообещал босс.

      «Но сначала небольшая реклама», – мысленно дополнил я тираду, и тут-то все началось.

      Турист, показывавший на реку, так и не взялся за весло, не продолжил греблю, он что-то говорил, почти развернувшись назад, очень экспрессивно, помогая себе жестами, когда вода взметнулась вверх, но не там, куда он указывал, а как раз между двумя каяками.

      Щедрая порция невской водички угодила на объектив камеры (и наверняка на лицо ее владельца). Не беда, экшен-камеры водонепроницаемы, но вымахнувшая из Невы туша была видна сквозь слой воды смутно и несколько искаженно.

      Понятно, что акула, но вид я с лету определить не смог. Не сельдевая – и расцветка другая, и пропорции не те, да и размер великоват для сельдевой: метра четыре, не меньше.

      Удар хвостом пришелся по ведущему каяку. Снова вверх взметнулась вода, опять залила объектив. К тому же каяк, с которого велась съемка, запрыгал на волнах, что тоже не способствовало качественной работе оператора.

      Когда все устаканилось, на воде покачивался перевернутый каяк, чуть ниже по течению – человек в ядовито-оранжевом спасательном жилете.

      Запись остановилась. Сама, без вмешательства босса. Я задумчиво рассматривал застывшую на экране картинку.

      Второго туриста не было видно. Не успел выпутаться из «юбки» своего суденышка? Или, что хуже, выпутался – и не разминулся с зубастой пастью? На всякий случай я внимательно оглядел всю водную поверхность, попавшую в кадр, но нигде не заметил начинающего расходиться кровавого пятна… Что, впрочем, ничего не означало. Если рана получена не в приповерхностном слое, а чуть глубже, пятно не успело бы стать заметным даже при обильном артериальном кровотечении. Либо попросту не попало в кадр.

      – Запись оборвалась? – кивнул я на экран.

      – Нет, там еще много всего… Но тварь больше не показывается в кадре.

      – Жертвы были?

      – Травматическая ампутация правой ступни и голени.

      – Легко отделался. Такая рыбешка легко и просто перекусывает человека пополам, уж я-то знаю.

      – Я знаю, что ты знаешь… – произнес ЛБ с непонятной интонацией.

      – Можно еще раз прокрутить момент нападения в замедленном воспроизведении? – увел я разговор в сторону от своей персоны.

      – Некогда, подъезжаем. Забирай копию, – он протянул мне флешку, – и крути как хочешь и сколько хочешь, там обе версии, и полная, и урезанная.

      Мы и в самом деле подъезжали. Мимо промелькнула Стела Азатота, огромным долотом вонзившаяся