Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. Н. Г. Соломина

самого процесса деятельности, так что характер причинения вреда зависит, прежде всего, от свойств самого материальн ого объекта»[70]. Таким образом, А.А. Собчак определяет свойства материальных объектов не через какие-то внутренние качественные или количественные характеристики материальных объектов (что было бы верным – от авторов), а обращается к величине «причиняющей силы»[71], проявляющейся через неподконтрольность человеку процесса деятельности. Иначе говоря, он недвусмысленно подводит к тому, что свойства материальных объектов есть не что иное, как величина «причиняющей силы» процесса деятельности, а значит, и утверждение о том, что характер причинения вреда зависит от свойств материального объекта, равносильно утверждению: характер причинения вреда зависит от величины «причиняющей силы» процесса деятельности[72].

      Таким образом, А.А. Собчак не смог уйти от смешения понятий «материальный объект» и «деятельность», что не позволяет уяснить разницу между понятиями «деятельность, связанная с повышенной опасностью для окружающих» и «источник повышенной опасности», на содержательном различии которых настаивал ученый. Более того, при изложении своего подхода он использует различное обозначение того, что непосредственно причиняет вред. Так, в одних случаях говорится о том, что вред причиняется источником повышенной опасности (то есть материальным объектом), а в других – указывается на то, что вред возникает от определенных свойств материальных объектов.

      К материальным объектам, способным удовлетворять требованиям источника повышенной опасности, А.А. Собчак отнес исключительно сложные материальные объекты, требующие для их использования специальной подготовки и специальных знаний[73]. По этому поводу О.А. Красавчиков, в частности, указывал на то, что признак сложности не является специфическим для предметов материального мира, являющихся источником повышенной опасности. «Сложным может быть то или другое техническое сооружение, тот или иной производственный, транспортный и тому подобный агрегат. …Но не всякий источник повышенной опасности обладает сложностью в техническом смысле слова». В связи с этим О.А. Красавчиков задавался вопросом: «О какой сложности можно говорить в отношении таких, например, источников повышенной опасности, как дикие животные, бензин, хлопок и т. д.?»[74].

      Отталкиваясь от общего подхода, признающего в качестве источника повышенной опасности то, что ее создает, О.А. Красавчиков под таковым определил «предметы материального мира (преимущественно орудия и средства производства), обладающие особыми специфическими количественными и качественными состояниями, в силу которых владение (пользование, создание, хранение, транспортировка и т. д.) ими в определенных условиях времени и пространства связано с повышенной опасностью (объективной возможностью умаления личных или имущественных благ) для окружающих»

70

Там же.

71

Термин «причиняющая сила» мы осознанно берем в кавычки, поскольку вызывает возражение сама возможность объединения в словосочетании слов «причиняющая» и «сила» (Как сила может быть причиняющей?).

72

В юридической литературе советского периода можно встретить подход к пониманию источника повышенной опасности очень схожий с подходом А.А. Собчака. Так, в частности, В.А. Тархов предлагал под источником повышенной опасности понимать «такие материальные объекты, свойства которых создают повышенную вредоносность вследствие неполной подконтрольности деятельности человека» (см.: Тархов В.А. Ответственность по советскому гражданскому праву. Саратов: Издательство Саратовского университета, 1973. С. 360). Однако в отличие от А.А. Собчака он вел речь о неподконтрольности свойств материальных объектов, а не самого процесса деятельности, что, в свою очередь, сближает его позицию с точкой зрения Е.А. Флейшиц.

73

Собчак А.А. Указ соч.

74

Красавчиков О.А. Указ соч. С. 19.