Новое счастье для барышень. Алиса Лунина

успеха вообще исключительно субъективное понятие, – возразила умная Кукушкина.

      – Смотрите! – вдруг закричал Григорьев, указав на экран.

      В телевизионном «Огоньке» показывали, как какой-то попсовый певец бестолково шастал меж столиков в зале, надрываясь о чем-то любовном, и вдруг подошел к столику, за которым сидела Яна Крестовская, и уселся с ней рядом. Остаток слезливой песни он допел, не сводя с нее глаз.

      – Вот, – взревел от восторга Костя Григорьев, – вот что есть объективный успех! Ее вся страна знает!

      – Да ладно вам, – смущенно сказала Яна, – подумаешь…

      – А платье у тебя там, Яночка, – восхитился Костя, – м-м-м!!! Вкус и стиль! И боже, какое декольте!

      – Конечно, когда денег много, вкус и стиль приложатся, – не выдержала Кукушкина.

      – Да Крестовская всегда была прима! – возразил Костя. – Яна могла набросить на плечи простой платок, и выглядело это как королевская мантия. Чему удивляться – порода! Голубая кровь!

      – Ян, ты вроде говорила, у тебя мать на фабрике всю жизнь проработала, а дед был из крестьян? – ядовито вставила Кукушкина.

      В это время у Яны зазвонил телефон. Она извинилась и вышла из-за стола.

      – Лар, у меня серьезный разговор!

      – Иди в ту комнату, там никто не помешает! – с пониманием сказала Лариса.

      Крестовская ушла.

      – Давайте выпьем? – предложил Григорьев. – Я так рад, что вас всех увидел, девчонки, вы не представляете!

      – Прямо вечер встреч, – фыркнула Оля.

      – Я же говорила, что в новогоднюю ночь все возможно, – улыбнулась Лариса. – Давайте погасим люстру и зажжем свечи? Пусть будет красиво и празднично!

      – Какое прекрасное шампанское, – улыбнулся Григорьев, – можно я еще выпью? – После следующего бокала заметил: – Хорошо-то как! Такое ощущение, что я дома.

      Лариса вспыхнула и заулыбалась.

      – Может, потанцуем? – предложил Костя Петровой.

      – Давай!

      Они медленно танцевали, глядя друг другу в глаза.

      – А помнишь, как я впервые поцеловал тебя? – вдруг спросил Костя.

      Лариса смутилась и опустила голову.

      – А помнишь, как ты осталась у меня в комнате, а мой сосед Серега ждал полночи на улице? А мы никак не могли расстаться!

      Костя коснулся губами руки Ларисы.

      – Я все помню, Костя! – прошептала она.

      – Зачем мы тогда все сломали? Расстались…

      Лариса молчала и чувствовала, что сейчас заплачет. Хорошо хоть песня кончилась, и они остановились.

      – Может, горячее? – с надеждой спросила Лариса у Кости.

      – Не откажусь!

      – Я сейчас!

      Лариса с готовностью кинулась на кухню. Вернулась с большим дымящимся блюдом.

      Выпили «под дичь». Причем Костя два раза, отчего, кажется, немного захмелел.

      – Григорьев, ты, говорят, выпить не дурак? – подколола его Кукушкина.

      – Брехня! – рассмеялся он.

      – И, кстати, ты сильно изменился! Облезлый