Мертвые не лгут. Саймон Бекетт

угнаться. Придется работать быстро.

      Судя по тому, что я видел, не быстро, а очень быстро. Предстоит настоящая гонка, чтобы достать труп до того, как его опять унесет, и это снова ставило вопрос, зачем я здесь. Хотя я предпочел бы исследовать труп там, где его обнаружили, здесь, похоже, времени для этого не оставалось. Первостепенная задача как можно скорее добыть труп. Ланди и моряки могли с ней прекрасно справиться без меня.

      Я взглянул на целивший на глубину посредине устья тупой нос лодки и перевел взгляд на песчаные банки. Они лежали прямо по курсу – естественный барьер, перегораживающий пространство почти от берега до берега. Прилив накатывал на них, но они поднимались над поверхностью округлыми коричневыми буграми, напоминая спины выброшенных на мелководье китов. За ними река соединялась с морем, и я заметил три выступающих из воды сооружения. Рассмотреть детали из скачущей лодки мне не удалось – конструкции напоминали квадратные кубы на пирамидальных опорах. Возможно, нефтяные вышки, но стоят слишком близко к берегу.

      Инспектор заметил мой интерес.

      – Морской форт, – объяснил он.

      – Что? – не понял я.

      Нам приходилось перекрикивать грохот мотора.

      – Морской форт Гая Маунселла. Во время Второй мировой войны такие строили вдоль побережья армия и флот, чтобы не позволить германским кораблям заходить в устья. Этот армейский. Здесь некогда стояло семь соединенных переходами башен, но теперь осталось только три.

      – И до сих пор используются? – крикнул я.

      Ланди что-то ответил, но из-за ветра и мотора я не расслышал и покачал головой в знак того, что не понял. Он наклонился ко мне.

      – Я сказал, только чайками. В шестидесятых годах на некоторых работали пиратские радиостанции. Например, здесь и на Красных Песках в устье Темзы. Но затем оборудование демонтировали, или оно само пришло в негодность. Некоторое время назад шли разговоры, чтобы превратить здешние башни в гостиницы, но дальше проектов не пошло. – Инспектор, изумляясь человеческой глупости, мотнул головой. – Не удивительно. Я бы не хотел в такой остановиться.

      Я бы тоже не захотел, но мы уже были у самых песчаных банок, и я оставил попытки дальнейших разговоров.

      Моряк сбавил обороты двигателя, лодка стала медленно приближаться к цели, и – о блаженство! – болтанка стихла. Я услышал шум винта вертолета. Он завис впереди над телом и подавал нам сигналы, моргая прожектором.

      Сержант осторожно вел суденышко между возвышающимися вокруг, словно островки, песчаными банками. Волны лизали их покатые бока. Вскоре их совершенно закроет вода, и я понял, что имел в виду Ланди, когда говорил, что из-за этих отмелей путь в эстуарий закрыт. Даже когда они видны, маневрировать среди них нелегко, но когда скроются под поверхностью, станут предательски опасными.

      Мы оказались почти точно под вертолетом. Винт оглушал, молотил нас потоками воздуха и разглаживал поверхность моря.

      – Вот!

      Инспектор указал на что-то впереди,