«Афганец»: оставшийся в прошлом. левсет насурович дарчев

войны. Я хочу, чтобы он стоял рядом с нами, как символ шурави, и я уверен: это поможет объединить наши народы – пуштунов, таджиков, узбеков – и возродить прежний единый Афганистан. Я не знаю, почему, но хочется смотреть в глаза человека, которого не можешь забыть. Как я могу забыть – он сам пришел к нам в логово…

      – Сдаться? – взгляд Петра стал напряженным.

      – Нет, что вы! – возразил генерал. – Вы знаете, в Африке есть племя, мужчины которого, выйдя на охоту, следят за прайдом львов, когда они поймают жертву. Они изобрели оружие, чтобы отобрать мясо у львов.

      – Какое?

      – Внезапность, – афганец с четырехугольным подбородком впился глазами в журналиста, словно он нашел человека, которому можно открыть душу и сказать то, что его давно волновало, – внезапность. Они с шумом и резко нападают на львов и за какие-то секунды, пока львы не поймут, что случилось, отрезают лакомые куски мяса, кладут на плечи и спокойно уходят под растерянным взглядом облапошенных львов. Так вот, какое надо иметь мужество и хладнокровие, чтобы сделать такое с нами? Он…

      Сзади скрипнула дверь, и черты лица Семена напряглись: карие глаза прищурились, высокий лоб наморщился. Он не хотел, чтобы его трогали в этот день, в это число месяца, который перевернул его жизнь с ног на голову.

      – Семен Павлович, – раздался звонкий голос секретарши начальника, – вас просит шеф.

      Семен даже не шелохнулся.

      – Хорошо, милая, – ответил он почтительным голосом.

      Дверь закрылась. Он зло ударил пальцем по клавише и выключил фильм.

      Оставшийся в прошлом

      Лицо шефа было озабоченным, круглые щеки местами зарумянились – в последнее время его бизнес серьезно страдал. По мнению Семена, причиной мог быть его роман на стороне, где ему приходилось тратить больше душевных сил, чем на работе. Но работники по большей части к этому относились с равнодушием: «Проблемы вождя племя не интересовали». Только Семен мог себе позволить с шефом беседу о морали и нравственности, тот терпел.

      – Проходите, Семен Павлович, – вежливым тоном произнес Игорь, молодой хозяин со слабо выраженными бровями и русыми волосами, зачесанными назад. Бизнес ему достался по наследству. – Как ваш зуб, болит еще?

      – Ерунда, – выпалил Семен.

      – Павлович, – начал шеф и запнулся, поглаживая экран телефона указательным пальцем. – Я хотел у вас спросить… Хм… Женщины – это что за народ?

      – Можно уточнить вопрос?

      Игорь подтянулся в кресле, упираясь на поручни. В некоторые моменты он относился к Семену как к отцу.

      – Жена меня уже не любит, но продолжает ревновать, а любовница любит, но делает вид, что ей все равно и вот уже два дня как пропала из виду…

      Семена словно током пробило: он, ни о чем не думая, резко бросил взгляд на окно противоположного дома и увидел большой цветок, приросший к стеклу.

      – Что-нибудь не так, Павлович? – спросил Игорь, заметив его обескураженное лицо.

      – Да