Слово о человеке. О чудесах и знамениях. Святитель Игнатий (Брянчанинов)

и не исцеле»[265]: ибо самопроизволен сей недуг, и «несть пластыря приложити, ниже елея, ниже обязания»[266], то есть вспомоществований от других… Вот и Ветхий Завет останавливает уповающего на себя и возношающегося премудростью своею: «Надейся на Господа всем сердцем твоим, и не полагайся на разум твой»[267]. Это – не одни только слова, как некоторым показалось, приобретшим по сей причине книги, узнавшим написанное в них, ничего из написанного не исполнивших на деле, а только напыщевающимся нагими разумениями. Таковые превозносят себя похвалами за слова и изыскания; они носят между людьми, не знающими дела, громкое название любомудрых; но, не коснувшись трудолюбия, ниже тайнонаучившись делу, приемлют от Бога и от мужей трудолюбивых и благочестивых великое порочение (осуждение, нарекание): ибо они злоупотребили вводительным разумением Писаний, употребив его на показание себя (пред человеками, а не на дело), и лишились действующей благодати Святого Духа. Они суть «хвалящиеся лицем, а не сердцем»[268]. Посему не знающие дела должны коснуться его (приняться за него): ибо сказанное в Писании сказано не только для того, чтоб знали, но и чтоб исполняли то. Начнем дело: таким образом постепенно преуспевая, найдем, что не только надежда на Бога, но и извещенная вера, и нелицемерная любовь, и непамятозлобие, и братолюбие, и воздержание, и терпение, и глубочайшее разумение сокровенного, и избавление от искушений, и дарование даров (духовных), и исповедание сердечное, и прилежные слезы достаются верным молитвою, и не только сие, но и терпение приключающихся скорбей, и чистая молитва о ближних, и познание духовного закона, и обретение правды Божией, и наитие Святого Духа, и подание духовных сокровищ, и все, что Бог обетовал подать верным человекам и здесь, и в будущем веке. Отнюдь невозможно душе восстановить в себе образ Божий иначе, как только благодатью Христовою и верою человека, когда человек пребывает во многом смиренномудрии при испарительной молитве в уме. Как же лишившись таковых и толиких благ по причине своего неведения и о молитве нерадения, говорят, мы не пали? И приписывают себе премудрость, ниже ведая своего падения, несчастные по причине падения; еще более несчастные по причине своего незнания. Они приобретают только то, что утверждают нас более веровать Писанию, говорящему, что «мудрость мира сего есть безумие пред Богом»[269], а сходящая от Бога, «свыше есть от Отца светов»[270], и знамение ее – смиренномудрие. Но хотящие угождать человекам вместо Божественной Премудрости усвоили человеческую; напыщаемые ею и превозносясь ею внутренне, они обольстили многих незнающих, склонив их любомудрствовать не в трудах благочестия и молитвы, а в «препретельных (убедительных) словах человеческой мудрости»[271], которую апостол Павел часто порицает и называет упразднением Креста Христова. Он говорит в Первом Послании к Коринфянам: «Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить Креста Христова»

265

Иер. 51, 9.

266

Ис. 1, 6.

267

Притч. 3, 5.

268

2 Кор. 5, 12.

269

1 Кор. 3, 19.

270

Иак. 1, 17.

271

1 Кор. 2, 4.