Идеал воспитания дворянства в Европе. XVII–XIX века. Сборник

поисками и профессиональными интересами и зарождающейся буржуазией и новым средним классом.

* * *

      На протяжении всего изучаемого периода среди венгерских студентов было много дворян, но с каждым последующим десятилетием в процентном отношении их доля снижалась. Можно заметить, что среди знатных выходцев из Венгрии, получавших образование за границей, многие были немадьярского происхождения. Это, возможно, было связано с тем, что в начале XIX века венгерские дворяне (за исключением магнатов) редко или недостаточно хорошо владели немецким языком. В самой Венгрии вплоть до 1843 года основным языком преподавания в средних школах, где обучалась будущая элита, была латынь, несмотря на постепенное внедрение венгерского языка начиная с 1820 года. Немецкий и другие иностранные языки преподавались плохо или вообще не преподавались. Единственным исключением были обязательные латынь и греческий, причем знание греческого языка символизировало принадлежность к правящему слою[227].

      На протяжении всего изучаемого периода главным местом учебы как для дворян, так и для простолюдинов оставалась Вена, но роль ее заметно снижалась: по нашим данным, в 1789–1819 годах около 30 процентов студентов, покидавших Венгрию и ехавших учиться за границу, отправлялись в Вену; этот показатель составлял около 27 процентов в 1816–1835 годах и около 25 процентов в 1836–1850 годах.

      При выборе направления обучения дворяне оставались очень консервативными, в большинстве случаев предпочитая военное образование либо такие специальности, которые готовили их к карьере в государственной бюрократии или в политике, при этом пренебрегая всеми остальными вариантами – политехническим, медицинским, коммерческим или художественным образованием. Наоборот, эти варианты все чаще выбирали студенты-простолюдины, число которых постоянно росло. В позднефеодальный период дворяне продолжали выбирать те варианты обучения, которые им представлялись достойными (standesgemäss), и эти предпочтения сохранялись практически до падения монархии[228].

      Эти результаты можно рассматривать в контексте «Великой трансформации» (в терминах Карла Поланьи[229]) венгерского общества при переходе от феодального общества к современному национальному государству, характеризующемуся ростом капиталистической экономики с неограниченной свободой конкуренции и наделенному зачатками представительской парламентской демократии. Эта трансформация сопровождалась постепенным ослаблением позиций традиционных элит, а в некоторых сферах даже их относительной маргинализацией, связанной с утратой феодальных экономических привилегий, а также монополии на участие в политике (что последовало, если говорить конкретно, за принятием венгерским революционным правительством в 1848 году так называемых «апрельских законов») и частичным обесцениванием других имевшихся в их распоряжении активов, в особенности интеллектуальных, по причине растущей конкуренции со стороны образованных простолюдинов.

      Если

227

Второй Ratio educationis, изданный в 1806 году, даже не предусматривал включение в учебный план современных иностранных языков. См.: Mészáros I. Középszintű iskoláink kronológiája és topográfiája. Р. 59.

228

Это наблюдалось и позднее, вплоть до падения Двуединой монархии в 1919 году, и даже после этого, как я показал в других своих работах. См.: Karady V. La noblesse estudiantine de Hongrie pendant le long 19e siècle: pérégrinations à l’étranger et choix d’études // Gheorghiu M. D., Gruson P., Rocha D. (Dir.). Parcours d’une sociologue, figures d’un engagement. De la sociologie des élites à la transmission des savoirs. Hommage à Monique de Saint-Martin. Iaşi, 2009. P. 120–132; Idem. The failed educational conversion of the Hungarian nobility (as exemplified by studies abroad) // Ethnic and Denominational Inequalities and Conflicts in Elites and Elite Training in Modern Central Europe. Budapest, 2012. P. 252–276. http://mek.oszk.hu/10900/10980. Последнее посещение: 25.08.2017.

229

Polányi K. Origins of Our Time: The Great Transformation. London, 1945.